Правила боя, согласованные противниками, поражают своим благородством. Такое ощущение, словно они участвуют в рыцарском турнире и речи нет о том, чтобы истребить своих противников. Другое дело, что в ходе войны противники станут игнорировать их и львиная доля нарушений будет со стороны пандавов и их союзников.
Приход Вьясы к Дхритараштре несколько неожиданен. Если бы он действительно был дедом пандавов и сыновей Дхритараштры, то нашёл бы путь к миру намного раньше. По этой причине его приход вызван скорее уж сценарными планами: коли уж авторы эпоса сделали его "дедом", то остаться в стороне от конфликта он не мог. Вьяса "приходит" в Хастинапур для того, чтобы наделить Санджаю даром всеведения: отныне он сможет рассказать Дхритараштре обо всех событиях: как дневных, так и ночных, явных и тайных, прошлых и будущих. Не означает ли это, что Санджая и Вьяса заключили некий союз? Или Вьяса использует главу разведки Дхритараштры? В этом нужно разобраться, подобная задача не для одного эпизода. Вьяса предрекает, что "живым выйдет из этой битвы сын Гавальганы". И в Шальяпарве после разгрома кауравов, когда Сатьяки занесёт свой меч над головой Санджаи, мудрец остановит его.
Индийский календарь времён Махабхараты отличается от позднего индуисткого. Если. по словам Санджаи, истекает Двапараюга, то Калиюга должна наступить в осеннее равноденствие. А это означает, что новый года начинается со дня осеннего равноденствия. Тут нужно вспомнить, что особым пиететом у брахманов пользовалась "святейшая осенняя ночь полнолуния в месяце карттика" (Араньякапарва, гл. 179, шл. 14 - 18).
После сообщения Санджаи об убийстве Бхишмы расстроенный Дхритараштра задал множество вопросов по поводу битвы. Неожиданно выясняется, что на Бхишму напали "все пандавы во главе с Шикхандином" (Бхишмапарва, гл. 15, шл. 22 - 23). А ведь по согласованным правилам боя нельзя было убивать "схватившегося с другим", то есть бой должен был состоять из поединков. Далее Дхритараштра зявляет, что "беззаконие одержало верх над законом - таково мое мнение, если убиением старого учителя хотят обрести царстов Пандавы" (Бхишмапарва. гл. 15, шл. 41 - 47). Эти слова царя полностью расходятся с обещанием всеведущего Вьясы: "На чьей стороне правда (дхарма - Л. П), на той и будет победа" (Бхишмапарва, гл. 2, шл. 9 - 14). Совершенно понятно, что кауравы и их противники по-разному понимают дхарму. Для первых - это справедливость, честь, закон, для вторых дхарма - это то, что выгодно в данный момент. Именно поэтому мудрецы без конца рассуждают о дхарме. Изменившиеся обстоятельства вынуждают прибегнуть к новому витку лжи, и такие поступки толкают к новым спекуляциям на тему дхармы.
В славословиях Санджаи Вьясе есть намёк на особый характер отношений между ними. Да, он - глава разведки Дхритараштры, он вёл переговоры в Упаплавье от имени царя, но это не исключает и то, что у него есть своя позиция, отличающаяся от владыки кауравов. За какие услуги он мог получить "дар" от Вьясы? Мы будем внимательно следить за их отношениями.
В речи Дурьйодханы к Духшасане явный акцент сделан на охране полководца кауравов. Последующий ход битвы носит во многом сказочный характер: Бхишма посылает сотни и тысячи стрел, убивая воинов в войске пандавов. И разве он тем самым не защищает себя? Но если полководец сам посылает тысячи стрел, то чем же тогда занимаются воины? И когда он будет командовать войсками? И всё-таки эти слова об охране Бхишмы говорят о том. что тактика пандавов заключается в том, чтобы отсечь полководца от вверенного ему войска и выставить против него пандавов и Шикхандина.
Авторы эпоса пытаются уверить читателей, что Бхишма и Дрона сочувствуют пандавам и желают им победы, но при этом сами ...сражаются на стороне кауравов. Такое раздвоение личности невозможно: если человек готов отдать свою жизнь за кого-то, то это означает его верность данному человеку. И Бхишма, и Дрона погибают за дело кауравов, значит они уверены в правоте их дела. Невозможно представить себе, что полководец, мысленно желающий победы врагам, делает всё возможное для своей победы. Как мог в таком случае Дурьйодхана поставить во главе своего войска человека, желающего победы своим врагам? Это просто немыслимо! Да и как рядовые воины будут верить своим полководцам, если те желают победы своим врагам? А ведь эти воины идут в бой, веря в справедливость царя Дхритараштры. Таким образом слова Бхишмы и Дроны о желании победы пандавам просто ложь, попытка ввести в заблуждение читателей. Если бы Бхишма и Дрона желали победы пандавам, они тем самым поступали бы подло по отношению к воинам кауравам, которыми командовали. Но в их честности и верности Дурьйодхане никто не сомневается. По логике авторов авторитет Бхишмы и Дроны должен убедить слушателей и читателей в справедливость пандавов.