Называя народы, противостоящие кауравам, Дхритараштра, как и Санджая насчитал пять имён, хотя только три у них совпали. Видимо, магадхи и ватсы - это другие названия шальвейев и шурасенов.
Дурьйодхана взял слово и напомнил собравшимся, что ещё в самом начале жизни в лесах пандавов подержали их союзники. И к этому же времени сын Дхритараштры пришёл к выводу, что "Васудева желает полного нашего истребления". То есть, он имеет чёткую и яркую картину, что за враг перед ним.
Далее речь по просьбе Дхритараштры продолжил Санджая. Он привёл целый список имён кауравов, которые станут "противостоящей парой" такому же списку имён пандавов и погибнут от их оружия. Несомненно, эти речи являются своеобразным vaticinium post eventum - "прорицанием после событий" - авторов эпоса и вложены ими в уста суты уже после войны. Можно считать, что на собрании царей их не было.
Дурьйодхана сказал, что война с пандавами неизбежна в независимости от того, что думает старшее поколение кауравов: Бхишма, Крипа, Бахлика и др. Такого же мнения придерживается Карна и Духшасана.
Во второй раз в своей речи Дхритараштра напомнил сыну о сожжении Кхандавы Он уверен, что Агни (Вьяса) и Дхарма (клан Брахмы) окажут помощь пандавам. Всё-таки бессонная ночь для него не прошла зря... Царь понимает, что сокровища, награбленные в "лесу" могут решить исход войны, ведь нужно платить и воинам на полях сражений и предателям... В словах Дхритараштры об Арджуне, "который мечет одним единым усилием пять сотен стрел" следует видеть простой факт: его и Кришну в битве будет охранять отряд в 500 всадников.
В ответной речи Дурьйодхана говорит отцу, почему он уверен в победе. Нынешнее положение "богов" таково, что они должны следовать мирному договору ("мантрам"), заключённому ранее кауравами с Солнечной династией. В случае же, если "боги" нарушат договор, то Дурьйодхана по условиям договора готов послать на них "завороженный мантрами огонь" - карательную экспедицию в Гималаи. Об этом договоре есть упоминание в "Араньякапарве", гл. 130, шл. 10 - 20, когда Ломаша рассказывает пандавам о прошлых временах: "...то край Кашмира... Тут, о бхарата, (происходила) беседа между Агни, Кашьяпой, всеми мудрецами Севера и сыном Нахуши". При заключении мира участвовали представители Солнечной династии (Кашьяпа), Лунной династии (сын Нахуши) и вожди шаков ("мудрецы Севера").
Затем в собрании царей возник конфликт между Карной и Бхишмой, кто должен возглавлять войско кауравов. Спор разрешился в пользу Бхишмы. Об этом конфликте мы поговорим в следующем эпизоде.
После этого Карна покинул собрание. И с резким словом к Бхишме обратился Дурьйодхана. Но ответа старейшего кауравы не последовало, что заставляет думать о редакторской правке в этом месте. Зато очередную притчу рассказал Видура, на которую не последовало никакой реакции от присутствующих в зале собрания. Из этого может быть только один вывод: "брата" Дхритараштры на собрании царей не было! Как можно было бы позвать на совет царей агента Кришны? Это невозможно! А вот после не прозвучавших в реальности слов Видуры Дхритараштра стал успокаивать сына и попросил его с уважением относиться к Бхишме: " Относись с должным почтением к своему престарелому деду Бхиишме, сыну Шантану!" ( гл. 63, шл. 8 - 16). Из последующих слов Дхритараштры становится ясно, что за кандидатуру Бхишмы высказались не только сам царь, но и Дрона, Крипа, Викарна и Бахлика. Пять человек - за Бхишму, и только три, если учесть и голос молчащего Шакуни, за Карну - Дурьйодхана, Духшасана, Шакуни.
Итогом собрания царей можно считать решение о том, что война неизбежна, а главнокомандующим в предстоящей войне решено было поставить Бхишму. В зале собрания остались Дхритараштра, Дурьйодхана и Санджая. Очевидно, этот совет трёх должен был решить ещё один деликатный вопрос. И тут фигура Санджаи приобретает важное значение. Как можно определить его должность при дворе Дхритараштры? Формально, он - сута, то есть возничий. на самом деле это ни о чём не говорит. Его должность можно определить ка начальник охраны царя и руководитель разведки. Но что это за вопрос? Что за реальность скрывается в словах Дхритараштры: "Я прибегаю за покровительством к тому существу..." (Кришне)? Буквально понимать эти слова нельзя. Скоро начнётся война между двумя враждующими сторонами и как может вождь одного лагеря находить "покровительство" у другого вождя? За этим понятием явно скрывается иной смысл. Но какой?
Совет трёх начался со странного вопроса Дхритараштры к суте о силе и слабости пандавов и кауравов. Царь уже не один раз задавал подобный вопрос... Если проанализировать речь Санджаи на этих четырёх страницах, то он ничего не говорит по существу заданного Дхритараштрой вопроса. Весь разговор крутится вокруг эпитетов Кришны. Опять ни о чём... Речи Дхритараштры и Санджаи носят тёмный богословский характер и из них почти ничего не понятно. Хорошо работают цензоры... Ясным и категорически неприемлемой можно считать только краткую реплику Дурьйодханы: "Если божественный сын Деваки, обращаясь ради дружбы к Арджуне, даже уничтожит весь мир, то и тогда я не прибегну к Кришне!". Очевидно, Дхритараштра решает пойти на такой шаг, который для Дурьйодханы невозможен в принципе! Что это за шаг? Похоже, что Дурьйодхана вообще не хочет иметь никакого дела с Кришной. Он ему противен до отвращения! Что скрывается за эвфемизмом "божественный сын Деваки", придуманный авторами эпоса? Очень похоже, что это вообще непечатное слово...