По версии, изложенной в Араньякапарве, изобилующей красочными подробностями, идеальный правитель Юдхиштхира уходит из столицы кауравов не по своей воле, а горожане (кстати, подданные другого царя!) отправляются вместе с ним, не в силах пережить утрату любимого всеми варнами царя. Но в таком случае, вероятно, власть Дурьйодханы должна рухнуть сама по себе. Этого мы не видим. И чем же заслужили пандавы такое отношение к себе со стороны простых горожан? Нет никаких указаний на существование таких заслуг. В центре внимания пандавов, в особенности Юдхиштхиры, проблемы и интересы брахманов. Братья живут на свете с мыслью, как они могут угодить жрецам. Все это затянувшееся повествование носит ярко выраженный священный характер. Царь, любимец народа, посещает место массового поклонения простых смертных и всю ночь наслаждается нежными голосами жрецов, восхваляющих его власть. Утром следующего дня Юдхиштхира одним фактом чуда словно подтверждает цель своей жизни — угождать брахманам, кормить их. Наивно, сентиментально, но нереалистично. Как ни угождай нахлебникам, но их аппетиты только растут и однажды они заявят, что им дают слишком мало. Но те, кто уважает свой собственный труд и труд других людей, неизбежно станут «неугодными» для паразитов, ибо не станут их кормить и ублажать. При этом в стране, где этих бездельников очень много («толпы брахманов») надо быть очень смелым человеком, чтобы даже с высоты царского трона решительно отвергнуть все притязания паразитирующего сословия. Именно таким правителем был молодой царь кауравов Дурьйодхана.
В истории были и другие правители с таким же характером и смелостью. Достаточно вспомнить византийских императоров из династии Исавров и Петра Первого в России. В Византии борьба иконоборцев с иконопочитателями продолжалась почти 120 (сто двадцать) лет!
Картина ухода пандавов в изгнание по краткой версии Сабхапарвы имеет сюрреалистический характер. Объяснения Видуры не проясняют суть произошедших событий, а представляют, как обычно, попытку оправдать пандавов и скрыть подлинные обстоятельства ухода братьев в лес.
Взглянем на эти обстоятельства с позиций здравого смысла, поскольку авторские объяснения выглядят психически не вполне нормальными. Обычно руки вперед во время ходьбы вытягивают либо слепые, либо идущие в темноте по незнакомой дороге. Близнецы идут с грязными лицами и телами. Зачем такой странный макияж? Дело здесь вовсе не в красоте героев или в их высокой моральной чистоте. Если бы уход происходил днем, то их узнали бы в любом случае — по фигурам, одеждам, составу изгнанных. Драупади не меняет платье, запачканное кровью, проклинает кауравов (хороша же маскировка, чтобы их не узнали горожане!), волосы ее распущены и покрыты пылью. Все это — свидетельство поспешности, отсутствия времени на сборы и стремления скрыть происходящее от посторонних. Видура объясняет, что царь справедливости прикрывает лицо одеждой, чтобы не сжечь людей своим страшным взглядом. Почему же он не сжег этим взглядом своих врагов во время «игры в кости» в сабхе — судебного процесса?! Если Драупади проклинает жен кауравов, то почему Юдхиштхира жалеет своих врагов — мужей этих женщин? Он, что, недостаточно любит свою жену? Или милосерден к врагам и ненавистникам своей жены до такой степени, что не может или не хочет защитить свою жену? Но если посмотреть внимательно на его поведение, то у нас не найдется оснований считать его таким благородным и прощающим своих врагов. Пройдут одиннадцать долгих лет жизни в лесах, но Юдхиштхира не забудет ничего и будет жаждать отмщения за оскорбления, нанесенные Духшасаной и Карной в судебном зале.
Араньякапарва. Глава 245. Шлоки 1 — 7.
«Вайшампаяна сказал:
...Царь-мудрец Юдхиштхира мощнорукий, помня, что это великое несчастье обрушилось на братьев по его вине, не мог спать спокойно: словно иглы кололи царя в самое сердце, когда он вспоминал о позоре, (выпавшем на его долю) в результате игры в кости. Припоминая жестокие слова Сына суты, Пандава горько вздыхал, вынашивая в себе страшный яд гнева... Чувствуя, что (до конца изгнания) осталось совсем немного, эти быки среди бхаратов словно преобразились: они жили надеждами и уповали на месть».
Месть живет в душе пандавов одиннадцать лет, почему же она не может проявиться сразу после оскорблений по горячим местам? И ответ есть. Не может, потому что они сейчас бессильны. А глаза «царя справедливости» не могут помочь даже ему ... в темноте.