Арджуна провел одну ночь с Улупи, а с восходом солнца ушел. Долго странствовал пандава и, наконец, пришел в Маналуру. Увидев девушку Читрангаду, дочь царя Читраваханы, он влюбился в нее. Арджуна рассказал о своем чувстве царю. Читравахана попросил пандаву произвести от своей дочери наследника рода. И Каунтея прожил с Читрангадой три года. Однажды Арджуна встретился с пятью прекрасными апсарами, превращенными одним брахманом в крокодилов, и избавил их от проклятия, вернув в прежнее состояние. Вернувшись в Маналуру, он узнал, что у него родился сын по имени Бабхрувахана.
Весть о спасении пандавов после пожара в Варанавате и сваямваре в Кампилье достигла Хастинапура. То, что шпионы принесли эту весть, как раз и говорит о том, что на сваямваре были только люди, близкие царю Друпаде, брахманам и пандавам, а никого из окружения царя кауравов Дхритараштры там не было.
Из разговора Дурьйодханы, Карны и Дхритараштры стало понятно, что махараджа знает об образе мыслей Видуры и умело скрывает свои истинные намерения и цели, пытаясь разузнать о пандавах у Видуры. Несомненно, что царь Дхритараштра понял, что поджог в Варанавате и гибель семи невинных человек не просто несчастный случай. Слухи о том, что погибшие в Варанавате и есть пандавы, а в их смерти виноват Дурьйодхана, пришли и в Хастинапур. Эти слух возникли не случайно— кому-то было выгодно их распространение. И вот тайное стало явным — чудесное воскрешение пандавов и их союз с Друпадой показали Дхритараштре, что за этим стоит царь Панчалы. О роли брахманов в этой истории махараджа Куру еще не знал, хотя и мог догадываться. Из всего этого стало понятно, что убийство и поджог носили преднамеренный характер. Сразу возникли вопросы: кто были убитые, кто их убил и кто распространял слухи? На эти вопросы могли ответить только пандавы. Но они были недоступны, а увидеть их махараджа хотел. Следовало сделать выбор: или предложить Друпаде выдать их (что фактически означало войну с ним), или предпринять диверсионную операцию и захватить пандавов силой, привезти братьев в Хастинапур и допросить.
Как сообщают авторы Махабхараты, Дхритараштра решил посоветоваться с Бхишмой, Дроной и Видурой. На протяжении всей жизни Дурьйодханы эти советники махараджи Хастинапура всегда высказываются в пользу пандавов и их сторонников, что, конечно, выглядит удивительно, даже неправдоподобно. При таких советниках махараджи его враги могут спать спокойно не только у себя во дворце. Но еще более удивительным выглядит то обстоятельство, что Бхишма и Дрона без всяких сомнений становятся на сторону кауравов, когда приходит время войны. Причем не только становятся, но и отдают за его дело (которое вроде бы и постоянно критикуют ) свою жизнь. Почему такое громадное несоответствие?
С Видурой все проще и понятнее. Его роль при дворе царя Дхритараштры не совсем понятная, но уж точно не советника. Махараджа не доверяет ему и пытается через него узнать о планах врагов. Несомненно, Дхритараштре интересны его связи с брахманами. Царь прекрасно знает, чье мнение выражает Видура. Ни разу на протяжении всего текста Махабхараты он не поступает согласно советам Видуры. Интересно, что в своей речи Видура в качестве оппонента называет Шакуни, хотя формально он не присутствует на совете. А ведь должен бы быть!
Бхишма и Дрона всегда выступают в диалогах один за другим, иногда — парой. В последнем случае — это, конечно, мнение авторов текста Махабхараты. Желание усилить впечатление от их речи заставляет авторов как бы дублировать текст. Но от этого резко снижается неповторимая индивидуальность их выступления уж не говоря об искренности. Обычно Дрона говорит вторым, вслед за Бхишмой, и приблизительно вдвое меньше, чем Бхишма, хотя и повторяет его доводы. Картина, представленная этим дуэтом — словно отражение в кривом зеркале: пандавы безупречны в поведении, они — носители законности и морали, а кауравы (Дурьйодхана, Шакуни, Карна, Духшасана) — злокозненны, беззаконны, аморальны.
В действительности, как мы убедились в этом при анализе предыдущих эпизодов, все наоборот: например, выезжая днем на охоту в Варанавате, пандавы могли стать легкой добычей убийц, подосланных Дурьйодханой, но никто на них не покушался. Пандавы жили в Варанавате целый год, за это время люди Дурьйодханы легко могли бы сжечь или каким-либо иным образом убить всех пандавов, но никто этого не сделал. Логично предположить, что ни Дурьйодхана, ни кто-либо другой из окружения Дхритараштры даже не думали убивать их. Пандавы сами инсценировали свою гибель в огне, убив при этом шесть абсолютно невиновных людей, а вместе с Пурочаной — семь. И хотя «смоляной» дом поджег Бхимасена по указанию «царя дхармы» Юдхиштхиры, но вину за это преступление почему-то свалили на Дурьйодхану. Если анализировать события Махабхараты непредвзято, не с точки зрения авторов, то станет ясно, что именно пандавы — злокозненны, аморальны и творят беззаконие буквально на каждом шагу, а вот кауравы ничего подобного не совершают. Несомненно, если бы кауравы совершили действительно бесчестный поступок, авторы Махабхараты его обязательно назвали бы и им ничего не пришлось бы выдумывать.