Тут к месту, где лежал череп, пастух пригнал стадо. Осмотрел он череп и со словами: «Хорошая кость! Возьму-ка ее и повешу перед своим шалашом» — поднял и понес, как небольшой камушек. До самого вечера пастух таскал череп, а потом надоело ему, что ли, взял и швырнул его.
Череп попал на камень и разлетелся на мелкие кусочки, при этом шестеро моих братьев разбились насмерть, а я хоть и жив остался, но зато не знаю с тех пор, когда день, когда ночь.
После этих слов слепой богатырь опустил Говду на землю. Тот поблагодарил за помощь и поскакал домой шибче, чем олень бегает от волков.
Очень рад был Говда, что вернулся домой целым, и силой своей больше не хвастался…
Вот такая история про славного богатыря Говду. Кто слушал, молодец. А кто понял, тот еще и пользу получил, — закончил сказку старый пастух.
— Ладно, дедушка Михо, — ответил Мухади. — Про Говду ты интересно рассказал, только всё это давно было. Великанов теперь нет, а тут у нас не найдется такого, кто может поспорить со мной в борьбе.
Не скрывая торжества, Мухади крикнул:
— Ну, выходи против турпала, кому жизнь не дорога!
Почти все ребята уже не раз испытали на себе силу Мухади. Они отворачивались и глядели в сторону, словно и не слышали его вызова.
— Да ладно! Чего боитесь! До смерти не придушу, это я вам обещаю!
Желающих всё равно не находилось.
Махмуд оглянулся по сторонам и вышел в круг.
— Ну ты, балерина! Куда лезешь? — удивился Мухади. — Это тебе не танцы! Посмотри на себя, ты же цыпленок без перьев. Знаю, что ты выворачиваться умеешь, только напрасно думаешь, что от меня тебе удастся уползти. И не надейся! Я тебя просто в узел завяжу и на дерево повешу…
В борьбе, которую так любят все горские мальчишки, у Махмуда действительно не было против турпала Мухади никаких шансов. Тут ведь нужна не только ловкость и гибкость, но и сила, чтобы крепко ухватить противника и бросить его на землю. Нужен вес, чтобы прижать к земле и не отпускать до тех пор, пока не попросит пощады. Никакой особенной силы, а тем более веса у Махмуда не было и в помине, но в борьбе у него всё же имелись свои достоинства.
Прежде всего, Махмуда было очень трудно крепко ухватить, без чего на землю бросить очень трудно. Даже если его удавалось повалить и прижать к земле, то удержать в таком положении не было никакой возможности. Из любого захвата он выворачивался и выползал, точно змея. Так он продолжал извиваться вокруг своего более сильного и тяжелого противника, дергал его, разворачивал, выскальзывал из захватов и мучил до тех пор, пока тот не начинал хватать ртом воздух, как загнанная лошадь, и вскоре сам падал на землю даже от слабого толчка.
А вот легкое и как бы лишенное костей тело Махмуда просто не знало, что такое усталость…
С Мухади, однако, Махмуду никогда бороться не приходилось, и он скоро понял, что тут ему придется туго. Мухади был очень силен, да к тому же действительно умел бороться — ребята говорили, что его старший брат учил, а он лучший в Старых Атагах борец. Мухади уже в самом начале несколько раз легко швырнул Махмуда на землю. Пару раз прижал его спиной к земле, правда, удержать не смог. Махмуд ужом вывернулся из его сильных рук.
Они боролись, сняв рубашки, голые по пояс, и тела их стали мокрыми и скользкими от пота. Вскоре Мухади понял, что не только удержать Махмуда на земле, но и захватить почти невозможно. Махмуд же внимательно следил за своим противником и уворачивался или выскальзывал из его захватов.
— Ну что ты крутишься! — возмущался Мухади. — Подходи, давай бороться! Что ты бегаешь от меня, как заяц от собаки…
— Ну раз ты собака, то поймай меня! — отвечал Махмуд.
— Он обозвал меня собакой, все слышали?! — возмущался Мухади. — Это оскорбление!
— Ты сам назвал себя собакой, а меня зайцем. Вот и лови теперь, — отвечал ему Махмуд.
Время шло. Ухватить Махмуда Мухади не мог. К тому же он с тревогой начал чувствовать, что в груди у него растет жгучий ком, который мешает ему дышать, и вот уже каждое движение начинает даваться с трудом.
Тут Мухади испугался. Он понял: еще несколько минут такой, казалось бы, бессмысленной толкотни и он лишится сил, станет слаб, как старая женщина… тогда… неужто эта балерина, этот тощий и хилый Махмуд, который только и умеет, что плясать лезгинку, повалит его на землю? Теперь он думал только о том, как бы скорее закончить эту борьбу.
Делая вид, что пытается ухватить Махмуда, чтобы бросить его на землю, Мухади начал изо всех сил бить его кулаками по ребрам…
— Нельзя так делать! — закричали ребята, стоявшие в круге.
— Мухади, не делай так! Ты на борьбу вышел, а не на драку! — предупредил турпала дедушка Михо.
— Почему не по правилам? — начал спорить Мухади. — Я не дерусь, а только хочу ухватить его, а он всё время убегает, как заяц, и не хочет бороться!
И тут же еще раз ударил по ребрам так, что у Махмуда перехватило дыхание.
Это была нечестная борьба, и Махмуд сказал:
— Еще раз ударишь, будешь жалеть.
— А что ты сделаешь, балерина? — засмеялся Мухади. — Ты только и можешь, что бегать от меня!
— Я тебя предупредил, — повторил Махмуд яростно. — Еще раз ударишь — по роже получишь!
— Попробуй только ударь! — Мухади, хотя и сам готов был задушить Махмуда голыми руками, прекрасно знал, что тот, кто ударит противника по лицу во время борьбы, не просто считается проигравшим, но изгоняется из круга, как опозоривший свое имя.
— Я тебя и пальцем руки не трону, но ты пожалеешь! — пообещал Махмуд.
— Вот я посмотрю, что ты сделаешь? — Мухади снова со всего размаха ударил противника по ребрам и остановился перед ним, улыбаясь.
Тут произошло неслыханное. Никто из ребят, да что ребята, даже старый пастух Михо такого никогда не видел! Махмуд дал своему сопернику оглушительную пощечину… ногой.
Мухади, у которого из глаз салютом посыпались искры, похоже, ничего толком не понял и, схватившись за щеку, помчался домой.
Все застыли как каменные, не зная, что сказать.
— Ну, что же, борьба, похоже, закончилась, раз Мухади убежал, — сказал после долгой паузы дедушка Михо. — Я думаю, что победил Махмуд. А теперь будем плясать лезгинку. — И он достал свою веселую дудочку.
Один за другим в круг выходили ребята. Плясали все неплохо, некоторые даже очень хорошо, но когда вышел и полетел на носочках легконогий Махмуд, все, позабывшись, начали подхлопывать звонкой пастушьей дудочке.
— Теперь, мальчики, скажите сами, кто победил? — спросил старый пастух.
Все, как один, показали на Махмуда.
И после того как дедушка Михо торжественно вручил Махмуду свой замечательный пастуший нож, ребята подошли и по очереди обняли его. Они признали, что именно Махмуд достоин награды.
— Пусть этот нож будет тебе верной защитой и от волков, и от плохих людей, — сказал дедушка Михо…
Старый пастух хотел рассказать подходящую к случаю историю, но тут ребята зашумели и начали переглядываться — они увидели, что к ним приближается группа из нескольких человек.
Впереди бежал трусцой сам «великий турпал» Мухади.
— Ну, кто тебе тут пощечину дал? — грозно спросил старший брат Мухади, рослый и сильный молодой парень.
— Вот он! — ткнул в Махмуда пальцем Мухади.
— Ребята, вы подтверждаете? — спросил всех сразу старший брат.
Мальчишки молчали.
— Вы что, не видели? — удивленно спросил старший брат.
И так как никто из ребят не ответил, обратился к дедушке Михо.