Все же, кто читал Дюма, знают, что Шико был не просто шутом — отличный воин, дипломат, ближайший королевский советник, шпион, диверсант. В 1570-м участвовал в убийстве герцога Ларошфуко. В 1572-м отлично проявил себя по Ла-Рошелью, будучи капитаном. Потом был комендантом стратегического замка Лош, расположенного к юго-востоку от Тура.
Именно после тайных разговоров с Шико и Эперноном Генрих приходит к мысли, что Католическую Лигу надо обезглавить, другого выбора нет. У Шико и Эпернона тоже не было выхода — 4 декабря Гиз явился в сопровождении большого отряда солдат и в ультимативной форме потребовал удалить от короля весь "близкий круг". Он упивался своим положением, хамил, издевался.
17 декабря, на официальном обеде, устроенном кардиналом де Гизом, кардинал встал и провозгласил тост: «Я пью за здоровье короля Франции! Да здравствует Генрих де Гиз! Да здравствует наследник Карла Великого! Что же до Валуа, то он будет превосходным монахом!»
Ну вобщем вы поняли. Для Валуа вопрос был поставлен четко — либо ты, либо тебя.
Меж тем "опальный" Шико пробрался в Париж, где поднял свои старые связи и связи д'Эпернона. Оттуда он пишет королю длинные отчеты, смысл которых сводится к тому, что в Париже — полный раздрай, власть толпы, судьи Парижского Парламента ходят на заседания под сопровождением вооруженных лигистов, им угрожают, избивают. Вобщем полная анархия, власти нет. В начале декабря в Париж въезжает
Вобщем было понятно, что в Париже арест или устранение де Гиза вызовет дикое бурление говн, но этим и ограничится, ибо армия парижан небоеспособна, хотя и снабжается испанскими деньгами.
На обеде 18 декабря Генрих, показав отчеты Шико и рассказав о пирушке у кардинала Лотарингского и произнесенных там словах, советуется с маршалом д'Омоном и королевским магистром де Рамбуйе.
«Его надо немедленно арестовать!» – вскричал маршал.
"Да, но где было взять людей, охрану и судей?" — спросил король.
«Тогда его надо убить», – говорит д’Омон.
С этим вопросом маршал и король подходят к Крийону, и тот предлагает вызвать де Гиза на дуэль. Для убийства из-за угла Крийон слишком щепетилен и благороден. Этот вариант отпадает точно.
21 декабря де Гиз и король встречаются в дворике замка Блуа. Де Гиз говорит, что вроде как немил он стал своему королю, поэтому просит снять с него должность генерал-лейтенанта королевской армии и отпустить в Суассон (где стоит его, герцога, личная армия). Собственно эта просьба была последней каплей. Стало понятно, что Гиз наконец-то решился на открытый разрыв. Далее бунт, война, испанские и английские интервенты, и разорение Франции.
Ну и далее опять цитата: "В семь часов Генрих III отправляет в совет д’Омона, Рамбуйе, д’О, Мэнтенона, а затем из своего укрытия появляются Сорок Пять. Восемь из них, в том числе Луанак, прячутся в комнате короля, которую обычно называли «старым кабинетом»; все они были вооружены шпагами и кинжалами. Трое других располагаются вдоль лестницы, ведущей в эту комнату. Король удаляется в «новый кабинет» в сопровождении государственного секретаря Револя, своего дорогого Бельгарда и двух знаменитых бретеров.
Гиз в это время направляется в то крыло дворца, где обычно собирается Королевский совет; когда в сопровождении своего секретаря он пересекает внутренний двор, к нему приближается один из придворных: «Монсеньор, король что-то замышляет против вас».
«Благодарю вас, мой друг. Меня уже давно не оставляет это предчувствие».
Поднявшись на второй этаж, герцог поворачивает к покоям королевы-матери. Но Екатерина просит простить ее: она плохо провела ночь и утром никого не принимает. Этажом выше Генрих де Гиз входит в залу, где собирается Королевский совет; почти все его члены – министры, маршалы, интендант финансов – уже в сборе. Скоро к ним присоединяются кардинал де Гиз и архиепископ Лионский.
В восемь часов король, нервно расхаживающий по кабинету, приказывает наконец Револю позвать герцога де Гиза. Государственный секретарь выходит, но тут же возвращается с перекошенным лицом.
«О Боже! – восклицает король. – Что случилось? Вы все испортите! Ну, придите же в себя!»