- Аннушка, как папа? – Алена старалась расшевелить подругу (совместная работа и общие женские интересы давно уже сблизили их).
- У папы все хорошо, держится молодцом. – Анна не любила работать молча. Тишина давила не столько на неё сколько на клиента, который вместо того чтобы расслабиться и не отвлекать её от работы вслушивался в шум стоматологической установки и сжимался в ожидании боли. – А как твои девочки?
- Ничего, вчера ходила на родительское собрание в школу – 500 гривен на очередные нужды класса. За старшую 500, за младшую 500 – тысяча в месяц с семьи. Вот такое в Украине бесплатное образование. А как твой сын, Андрюша, английский не бросил?
- Учит. Со скандалами, обидами, но пока учит. Я ему рассказываю, что дядя Олег в сорок пять лет специально в Англию поехал язык учить, а он мне в ответ заявляет, что в Англии он тоже начнет учить английский, потому что англичане на нем разговаривают. А в Украине украинцы разговаривают на русском и украинском, зачем учить английский? 10 лет, а уже грамотный, не переспоришь.
- Как Женя, клиника процветает? – Алена пыталась прощупать все близкое и важное для Анны, потому что вывести её, довести до такого состояния внутреннего смятения, могло что-то родное и значимое.
- Женя весь в работе, дома редко появляется. – Анна старалась говорить спокойно, даже с безразличием. Но чуткий женский слух Алены уловил оттенки напускной наигранности, искусственности. Алена безошибочно определила источник смятения Анны, но не понимала, что произошло в их отношениях? Обычно Анна отходчива и не злопамятна. Мелкие разногласия в семье она преодолевала с легкостью и смехом. Но сейчас Женя умудрился её настолько обидеть, что Анна не только не собиралась прощать его, а приучала себя жить с этой болью. «Что же ты натворил, Женя? Ведь я знаю, до какого безумия ты любишь Аню и сына».
– У него теперь на уме новая машина, загорелся очередной игрушкой. – Анна не чувствуя опасности продолжала играть. Но Алене теперь важно было узнать причину семейного разногласия, чтобы по возможности помочь подруге, успокоить её волнение и вернуть в привычное состояние душевного равновесия. Переживания Анны передались и ей. Не могла она оставаться в стороне от её беды. Анна нередко помогала ей мириться с Сергеем. И в том расцвете чувственности, который Алена переживала сейчас с мужем, основная заслуга именно Анны.
- Когда с ним в Европу уезжаете?
- Не знаю – Аня замялась – Пока Европа повременит, хочу в Израиль съездить, до папиного друга. Много слышала о стране, но все откладывала поездку. Хочу пройтись по святым местам, соприкоснуться с историей нашей религии. Ты по-прежнему ходишь в церковь?
- Хожу. Мы по воскресеньям всей семьей служим утреннее богослужение в храме. С детства я с родителями его служила, теперь с семьей.
- Вот и я начала с сыном ходить, Андрюшке нравится.
- А Жене?
- Женя не ходит, постоянно занят. Мы с Андрюшкой вдвоем, в Свято-Покровский женский монастырь ходим, что на Львовской площади. Мне про него еще мама рассказывала. Там такая природа, воздух, атмосфера! Сколько раз проезжала мимо даже подумать не могла, что в глубине дворов в самом центре изуродованного новыми постройками Киева, сохранился такой райский уголок. Я сейчас каждую субботу жду словно праздник. Такие мысли в храме рождаются и такие откровения – никогда подобного за собой не замечала! Хочешь вместе, выберем время и после работы съездим?
- Конечно, съездим! – Обращение Анны к религии, её волнение, все больше беспокоили Алену. Она надеялась, что в Покровском монастыре Анна раскроется и расскажет о своей беде. Церковь снимает надуманные запреты, раскрепощает людей и обнажает их кровоточащие душевные раны.
Глава 6
Москва в июне кошмарит. Жара, смог, плавящийся асфальт еще не успели приесться и войти в повседневность, поэтому напрягали, раздражали и вызывали букет негативных эмоций у москвичей и посетителей столицы.
Валерий Владимирович Беленчук проснулся, как всегда за пять минут до звонка будильника. Организм настолько привык к ранним утренним подъемам, что в котором бы часу Валера не ложился, без пяти минут шесть он просыпался и уже не мог заснуть. С семнадцати лет Валеру отдали в военное училище, поэтому организм настолько привык к дисциплине и размеренному ритму жизни, что выполнял все автоматично, без подсказок мозга.
В тридцать пять лет Валерий Беленчук еще не имел необходимых атрибутов российской повседневности: своего жилья и машины. Не обзавелся он и семьей. Как часто признавался Валера отцу, родственникам и близким друзьям, основная причина отсутствия мирских благ – любовь к женщинам. Весь свой досуг и немалую по российским меркам подполковничью зарплату он тратил на женщин. От безразборчивой любвеобильности молодости, с возрастом он перешел к коллекционированию. Как тонкий ценитель искусства, Валерий Владимирович Беленчук собирал женщин, подбирая их по темпераменту, характеру, интеллекту, уровню самореализации. Перешагнув тридцатилетие, его меньше стал интересовать секс – он наслаждался общением. Большинство его сокурсников по военному училищу и академии, женившись или спившись в суровой российской действительности, продолжали довольствоваться скоротечными случайными связями с уставшими от жизни или обесценившимися представительницами женского рода, а Валера выбирал только лучших. Отец и дяди постоянно повторяли: «Если пить, то изысканное, если есть, то деликатесы, а если с кем и спать, то только с роскошными». И Валера следовал этому принципу, к удивлению сослуживцев покоряя женщин даже не генеральского масштаба.
Валерий Владимирович Беленчук мог удивить женщин. В отличие от многих российских мужчин он не только знал себе цену и чего хочет от жизни, но и постоянно работал над собой, совершенствуя не только свои возможности, но и поднимая планку своих желаний. С пятнадцати лет день за днем он работал над собой: спорт, книги, языки. Ему было на кого равняться: три брата Беленчука (Сергей, Владимир и Олег) не только не выглядели на свои годы, а продолжали идти по жизни, выбирая в ней лучшее и живописнее. Они не ждали подарков от судьбы, они ставили цели, вкладывались в их достижение, и к удивлению окружающих достигали того, что предназначалось только избранным.
Не менее важную роль в становлении внутреннего мира Валеры Беленчука сыграли книги, которые он читал запоем. Особенно книги Валентина Пикуля об русских офицерах, которые до сих пор оставались его настольными книгами. Валера Беленчук не позволял себе погрязнуть в быте и работе, утратить свое «Я» в повседневной конкуренции за земные блага. Равняясь на старших Беленчуков и героев романов Пикуля, Валерий Владимирович Беленчук выжимал из своей жизни максимум. Пока ему это удавалось на славу.
Третьим увлечением Валерия Владимировича Беленчука, кроме женщин и книг, являлся спорт. Валера любил спорт, к которому еще с детства его приучил отец и дяди. В теплую погоду он бегал по утрам в близлежащем парке, а когда приходили холода – занимался в спортзале. Воздух в центре Москвы даже в раннее утро не успевал очиститься от выхлопных газов, поэтому пробежки на открытом воздухе не всегда приносили удовольствие. Но Валера давно привык к особенностям жизни в Москве, и как минимум удовлетворялся утренней прохладой и тем легким головокружением и усталостью, которые испытывал его организм после сильной физической нагрузки. Сорок минут бега, легкий завтрак, 20 минут дороги, и подающий надежды подполковник Беленчук входил в свой кабинет в Генеральном штабе вооруженных сил Российской Федерации. Так изо дня в день, за редкими исключениями: командировки, выходные, отпуск.
Подполковник Беленчук делил кабинет с еще одним молодым подполковником – Игорем Николаевичем Кудрявцевым. Как и положено перспективным офицерам российской армии каждое утро разговор двух сослуживцев начинался с обсуждения прошедшего вечера и событий утра. Большая часть места в нем занимало обсуждение женщин.
- Валерий Владимирович, с какой красавицей я сегодня в метро ехал! – подполковник Кудрявцев закатив глаза, изобразил на лице предел восторга – Три станции фантазии без тормозов! Глазами я почти её раздел, привлек к своей груди, но тут облом - она вышла. Представь, я так и ничего с ней не успел сделать!