Джанет заплатила 4 миллиона долларов за свой дом с шестью спальнями, который расположен на 2,5 акрах земли на холме в северной части Сан-Диего. Она собирается жить там со своим другом и помощником, бывшим хореографом Рене Элизондо.
Остальные Джексоны не имели такого успеха в своей музыкальной карьере без Майкла. Что касается прибыли, то сольные альбомы, выпущенные Джекки, Джерменом, Мар-лоном и Рэнди, разочаровали. Не пользовался большой популярностью альбом, который назывался 2300 Jackson Street, который записали вместе Джекки, Джермен, Тито и Рэнди.
Майкла это расстроило, особенно если учесть, что он просил Уолтера Етникофф обратить пристальное внимание на рекламу альбома. Но без участия в нем Майкла Си-би-эс не могла успешно анонсировать его. Нельзя сказать, что у братьев не было таланта, был. После десятилетий работы большинство из них были первоклассными вокалистами и прекрасными эстрадными артистами. Но пытаться продолжить личную карьеру в тени Майкла оказалось нелегким делом. Публика не хотела его братьев, только самого Майкла.
Си-би-эс не возобновила своих отношений с Джексонами после выхода альбома 2300 Jackson Street.
Без Майкла, солирующего в группе, гарантировать успех новых альбомов его братьев никто не мог. У ЛаТойи тоже не было контрактов на новые альбомы, казалось, что она больше не заинтересована продолжать карьеру певицы. Скорее она собиралась стать За За Габор своего времени, то есть быть знаменитой только потому, что ты знаменита. Морин, которая, очевидно, была наиболее талантливой из трех дочерей, по иронии судьбы подписала контракт с Motown Records.
Марлон, который больше не работал с компанией Capitol Records, в мае 1990 г. устроил аукцион памятных вещей и мебели, чтобы заработать денег. Среди выставленного на продажу были чемпионские кольца, принадлежащие Мухаммеду Али и Шугар Рей Леонарду, золотые диски, картины, написанные маслом, мраморные статуэтки и множество других дорогих предметов. Аукцион был очень грустным событием для Марлона и Кэрол Джексон, у которых в то время были большие финансовые трудности.
До сих пор Майкл владеет своим великолепным ранчо Neverland Valley в Санта-Инес. Живет там один. У него дюжина слуг, которые работают на него. Многие его знакомые были удивлены, почему он не хотел, чтобы Билл Брэй жил с ним на ранчо. Это был его друг, которому можно было доверять, его телохранитель с раннего детства. Но Джексон был тверд в своем решении. В последние годы у него возникли сомнения по поводу преданности Брэя.
Этому способствовал, в частности, конфликт во время турне Майкла с песнями из альбома Bad. Брэй убедил Боба Джонса, одного из вице-президентов MJJ Productions, чтобы Майкл подписал документ, который давал бы Биллу право занимать место в компании, превышающее позицию Джексона. На самом деле Брэй просто неправильно сформулировал свою мысль в этом документе — в конце концов, он охранник, а не филолог, — но звучало это именно так. Майкл его подписал. Но потом, обдумав написанное в контракте, по рассказам друга Боба Джонса, позвонил Бранка среди ночи, чтобы узнать его мнение. Тот был возмущен, что Джексон подписал, не подумав, такое важное соглашение. По словам Бранка, если он решил до конца своей жизни работать на Билла Брэя, то, сделав это, безусловно поступил правильно.
Бранка, Брэй и Джонс немедленно встретились, той же ночью проблема была решена. Билл Брэй получил больше власти в организационных делах, ему повысили зарплату. Но должность, которая ему предназначалась в компании, стала более скромной. После этого Брэй совершил несколько сделок, на которых заработал полмиллиона долларов, его подруга получила новый «Мерседес». Эта череда событий заставила Майкла задуматься. Он хотел бы верить, что Билл, который по возрасту годился ему в отцы и который провел вместе с ним так много лет, должен был бы по-настоящему душою болеть за его интересы. Скорее всего он действительно был привязан к Майклу, что и доказывал в течение 20 лет. И все же, наверное, ему было очень трудно уйти от соблазна получить хоть какую-то выгоду от шоу-бизнеса для себя.
Для Боба Джонса эта попытка помочь Биллу Брэю была первой и последней в его жизни, когда он вмешался в деловую политику Майкла. Он сожалел об этом и объяснял, что просто пытался помочь старому другу Брэю.
Джонс, который работал с Майклом с 1987 г., знал его еше 10-летним мальчиком. Джонс был одним из директоров Motown и много лет работал с братьями Джексонами, пока они не уехали в 1975 г. В следующие 12 лет он практически не имел никакого отношения к карьере Майкла, т. к. продолжал работать в Motown. В конце 1987 г. ушел оттуда и восстановил свои отношения с ним, будто они и не расставались. Очень сомнительно, чтобы Джонс мог намеренно причинить вред ему или кому-то другому из его семьи.
Когда Майкл не жил в Neverland Valley, он проводил много времени в одиночестве в своем доме в Вэствуде. Он называл это место своим «укрытием». Жильцы дома были недовольны таким соседством.
«Это просто какой-то кошмар, — говорил один из них. — Постоянные охранники, все время что-то вынюхивающие, люди, задающие вопросы. Меня допрашивали сто раз, когда я просто входил в подъезд».
Один из фанов Майкла однажды попытался навестить его, но в долю секунды был окружен охранниками, как только постучал в дверь.
Майклу также принадлежат 75% их семейного дома в Эн-сино, 50% дома на Линдли-авеню в Энсино, есть множество других вложений в недвижимость.
По последним данным, ему было сделано шесть пластических операций, чтобы более четко обрисовать кончик носа, приподнять переносицу и сузить ноздри. «Каждая такая операция стоит от 3 до 10 тыс. долларов, — говорит доктор Роберт Котлер, автор руководства по косметической лицевой хирургии. — Теоретически нет ограничений в количестве операций, если пациент здоров. Все ткани должны нормально заживать и срастаться. Тем не менее мы наблюдаем, что каждая последующая операция бывает более трудной — становится больше шрамов, из-за которых технически труднее работать. Но это не значит, что такие вмешательства не могут или не должны проводиться».
Вопрос о пластических операциях для Майкла — болезненный, он никогда не обсуждает его, даже с ближайшими знакомыми. Однажды Барбара Уолтере вела программу о пластической хирургии на канале ABC. Она упомянула, что Джексон сделал несколько таких операций. Несмотря на то что она не входила в детали, он был взбешен.
«Эта тварь, — кричал он. — Как она посмела, лучше бы рассказала о своих операциях. Посмотрите на эти глаза, на этот нос, на эту грудь».
Когда Джон Бранка позвонил Уолтере и сказал, что Майкл обиделся, она решила сама поговорить с ним. Ей удалось наладить их отношения.
Пластические хирурги, которые не имели отношения к операциям Майкла, пытались предположить, каким образом была сделана та или иная из них, использовались ли кость, пластик или другие материалы. Процесс выздоровления после подобных вмешательств может быть очень болезненным. Нужно было иметь огромное желание изменить свою внешность, зная, что придется пройти через весь этот ужас — после каждой операции нос опять ломали и переделывали форму.
Были предположения, что Майкл приобрел некую зависимость от пластических операций. «Это может быть так же, как, например, зависимость от алкоголя, наркотиков или еды», — считает доктор Альфред Кудли, профессор психиатрии клиники UCLA.
«На самом деле это больше одержимость какой-то идеей, чем зависимость, — возражает доктор Котлер. — Я думаю, просто нужно знать, когда остановиться. Это самое главное, что пластический хирург должен объяснить своему пациенту. Хороший хирург всегда скажет: «Все, стоп, теперь надо остановиться».