— О! Что за отличный парень этот Джонни Карсон, — говорил Майкл, увлекаемый Лайзой куда-то.
— Да, он милашка. Сейчас мы позвоним моему отцу.
— Правда?
Она повела его к телефону в комнате для дам. Майкл без смущения последовал за ней. Набрав номер, она стала пританцовывать и запела:
— Забудь о бедах, Стань счастливым, Давай, отбрось свои заботы...
Майкл засмеялся:
— Знаешь, я обожаю быть рядом с тобой.
— Ш-ш-ш — сказала Лайза. Ее отец поднял трубку. — Папа, послушай, я хочу познакомить тебя с Майклом Джексоном.
— С кем? — очевидно, спросили на том конце провода.
— Как, он замечательный певец и один из моих лучших друзей, — объяснила она. — Поздоровайся с ним, папа, просто поздоровайся, сейчас же!
И она передала трубку Майклу.
— Нет, я не могу, — запротестовал он, прикрывая трубку рукой.
— Да, но ты ДОЛЖЕН, — настаивала Лайза.
— Но он для меня идол! — Майкл всегда восхищался фильмами режиссера Винсента Миннелли.
— Ну вот и поздоровайся с ним, — и Лайза игриво шлепнула его по руке. — Он не кусается.
Майкл убрал руку от микрофона:
— Здравствуйте, мистер Миннелли, — прошептал он. Он слушал секунд 5, его глаза бешено вращались то вправо, то влево. Хихикнув, он отдал трубку Лайзе. — Господи, он такой чудесный.
Она взяла трубку:
— Значит, так, папа. Надень свой черный бархатный пиджак. Мы будем минут через 20.
Лайза слушала.
— Да, я приведу его в дом. Через некоторое время:
— Не важно, как он одевается. Еще через несколько секунд:
— Да, он носит расшитую перчатку. Ты удовлетворен? Майкл согнулся пополам, истерически смеясь.
— О'кей. Вот и хорошо.
Закончив разговор, Лайза и Майкл протолкались к выходу, сели в ожидавший их лимузин и уехали — менее чем через час после своего появления.
«Вот они, — сказал Джимми Стюарт, — маленькая Дороти и Волшебник».
«Никто и никогда не предпринимал гастроли столь притягательные и влиятельные, — говорил в это же время Дон Кинг. — Они перешагнули земные границы». Хоть исполнители и могут «перешагивать земные границы», импресарио — умные из них — должны заниматься делами вполне земными.
Понимая, что он мало знает об организации музыкальных гастролей — залах, сценах, свете и звуке, Кинг обратился за помощью к Ирвингу Азофф, главе МСА Records. Кинг и Азофф заключили сепаратную сделку, по условиям которой Азофф получал гонорар из 15% Кинга.
Во время гастролей по 40 городам может произойти 40 миллионов непредвиденных случайностей плюс Дон Кинг — корова на минном поле, словом, Майкл понимал, что ему нужен человек, постоянно защищающий его интересы, новый менеджер. Может быть, вспомнил, что сказал своей учительнице в 4-м классе, когда она посоветовала ему подзубрить математику: «Мой менеджер ведет учет моим деньгам».
Майкл встретился с несколькими менеджерами, включая полковника Тома Паркера и Свенгали, менеджера Элвиса Пресли, надеясь найти самого сведущего человека. При выборе он был максимально осторожен. Наводил справки у знакомых, выясняя, кто чего стоит в шоу-бизнесе, говорил с братьями — узнать, какие слухи доходили до них; консультировался со специалистами грамзаписи. Было несколько предложений, в том числе от Дайаны Росс, у которой была собственная фирма.
Ему достаточно было бросить взгляд на карьеру самой Дайаны за последние годы (после перехода в RCA из Motown в 1981 г.), чтобы понять, что она недостаточно удачно продюсировала саму себя. Он решил спустить эту идею «на тормозах». Чтобы не отказывать ей — это было ему, наверное, не под силу, — Майкл просто не отвечал на ее звонки некоторое время, пока ей самой не надоело связываться с ним.
Его выбор удивил многих. 7 месяцев назад, в августе 1983 года, Майкл спросил Фрэнка Дилео, ведущего менеджера Epic Records, как он отнесется к тому, чтобы поработать с ним. Многие, в том числе и сам Дилео, недоумевали, почему предпочтение отдано ему, но Майкл инстинктивно чувствовал, что прав. Хотя Дилео и не имел опыта импресарио, стиль его работы в сфере грамзаписи свидетельствовал в его пользу.
Майкл верил, что Дилео в значительной степени «ответственен» за успех фильма Thriller и огромные сборы от продажи его синглов. Он знал, что нанимает великолепного менеджера грамзаписи, который может стать, или не стать, хорошим импресарио. За время работы в «RCA» он превратил отдел маркетинга этой фирмы в лучший в своей отрасли. В 1977 году, испытывая отвращение к идиотизму диско-музыки и ее продюсированию («я работал всю жизнь не для того, чтобы сюсюкаться с этими задницами»), он стал букмекером и принимал ставки на школьные баскетбольные команды, за что был оштрафован в 1977 и в 1978 гг. Фрэнк вернулся в музыкальную промышленность и в 1979 году стал вице-президентом Epic по маркетингу. Там он завоевал репутацию надежного человека, отвечающего за все, даже то, что не входило в его компетенцию. Группы Meat Loaf, Culture club, a также Cyndi Lauper во многом обязаны своим успехом ему.
Майкл восхищался тем, как Дилео, поставив себе цель, шел к ее достижению. Например, в один прекрасный день он решил, что Майкл должен получить аудиенцию у Папы Римского. 4 месяца спустя они изучали друг друга один на один в Ватикане.
«Я хотел бы быть, как Фрэнк. Он доводит дело до конца», — говорил Майкл.
К марту боевые порядки тура Victory были расставлены. У Майкла теперь был личный менеджер — Фрэнк Дилео, остальные Джексоны должны были иметь своего. Они наняли Джека Нэнса, который был менеджером ранних гастролей группы времен Motown.
Майкл не доверял Дону Кингу и не желал иметь с ним дел. Братья тоже теперь сомневались в нем.
Джозеф делал все возможное, чтобы не лишиться влияния и не позволить Кингу заслонить его. Таким образом, он продолжал изводить всех и на каждом шагу.
«Я говорил, что история с рекламой Pepsi — дурное предзнаменование, — сказал Майкл другу семьи. — Но я не знал, что оно означает. Теперь я знаю. Поверьте мне, беда близко».
Глава 23
Наступил март 1984 года, Майклу 25 лет. По крайней мере 14 из них с помощью прессы он был вовлечен в создание образа семьи Джексонов, образа в общем, но не полностью, правдивого. Это называлось пиар и стало частью психики Майкла, его второй натурой. Но теперь использовали его самого, причем — собственная семья.
Майкл настроил братьев против Дона Кинга, еще не зная до конца его репутацию. Ему просто не понравилось, как этот человек подходит к бизнесу, он не чувствовал, что Кинг обладает достаточным опытом, чтобы обеспечить успех тура Victory.
Когда Фрэнк Дилео больше рассказал Джексону о Кинге, Майкл был уверен, что этот человек никогда не должен был быть причастен к его карьере. Он узнал, что Кинга осуждали за организацию несостоявшегося чемпионата США по боксу, связанную со многими злоупотреблениями. Фрэнк также сообщил об обвинениях, которые Кинг оспаривал, в том, что он присваивал деньги, устраивая закрытые бои и продавая билеты по 500 долларов без финансовой отчетности. Если Майкл должен участвовать в этих гастролях — а он чувствовал, что должен, для матери, — ему необходимо сделать все, что в его силах, чтобы быть как можно дальше от Кинга.
«Должен сообщить тебе следующее, — сказал он Джону Бранка. — Я не желаю, чтобы этот человек говорил мне, что делать, и чтобы он прикоснулся хоть к одному центу из моих денег».
Или, как сказал позже Дон Кинг, «с Майклом вы каждую минуту будто на суде».
Через Бранка Майкл передал Кингу серию инструкций, которые гласили, что:
1. Кинг не может выступать нигде от лица Джексона без предварительного разрешения.
2. Денежные поступления контролируют представители Джексона, а не Кинг.
3. Кинг не может вступать в контакт с другими промоуте-рами, спонсорами и третьими лицами от имени Джексона.
4. Кинг не может нанимать персонал и местных подрядчиков, снимать залы или для этой цели делать что-либо без предварительного согласования с Джексоном.
Кинг был поставлен в тупик инструкциями Майкла, однако, не имея выбора, вынужден был придерживаться их. Он считал, что Джексон находится под влиянием своих белых менеджера и адвоката.
«Я не вижу ни одного черного вокруг него, ни одного», — сказал Кинг кому-то из репортеров.