Майкла отвезли в Мемориальный госпиталь Бротмана в Калвер-Сити. Когда рана была обработана и бинты наложены, он согласился принять обезболивающее. Из-за отвращения к наркотикам он отказался сделать это вначале.
Вечер пятницы он провел в палате больницы, отдыхая. Очень скоро ему стало скучно, он попросил принести видеоплеер. Ни у кого из персонала не оказалось ключа от комнаты с видеоаппаратурой, сломали замок. Майкл получил видеомагнитофон и 10 кассет. Он выбрал фильм Close Encouters of the Thid Kind, режиссером которого был его друг Стивен Спилберг, и смотрел его, пока не заснул в 1 час ночи, приняв снотворное.
Кэтрин, Джозеф и Билл Брэй собирались ехать домой. Было заметно, что они несколько успокоились после напряженного дня. Джозеф увидел в углу больничного холла сотрудников Pepsi. Проходя мимо них, он спросил: «Что это у вас лица вытянулись? Расслабьтесь, ожог размером всего с полдоллара».
* * *
Майклу повезло. Его лицо не пострадало. У него был ожог 2-й степени на затылке величиной с ладонь. И только маленький пятачок — с четверть доллара — врачи расценивали как ожог 3-й степени. Они сказали, что волосы на месте ожога будут расти нормально.
В субботу, сообщила старшая медсестра больницы, он уже «пел в душевой». Проводил время у телевизора, когда не говорил по телефону. Позвонили Дайана Росс и Лайза Миннелли.
В тот день его выписали. Перед тем как отправиться домой, Майкл в больничной одежде, накинутой на свою, в черной фетровой шляпе поверх бинтов ходил по всем палатам, прощаясь, раздавая автографы и прикасаясь к каждому лежачему больному рукой в своей «волшебной» перчатке.
Майкл снял на одну ночь номер в гостинице «Шератон», чтобы быть подальше от своей семьи. К нему приехал Джон Бранка.
— Майкл, бог хочет тебе что-то сказать по поводу этих рекламных роликов, — сказал Джон Бранка. — Мы не должны делать их.
— Я знаю, Джон.
— Знаешь о чем? Ты должен поблагодарить Дона Кинга за это.
— Слушай, не напоминай мне, — произнес Майкл с отвращением.
В этот вечер Майкл, Бранка, врач Стив Хоффлин и еще несколько человек из окружения смотрели запись происшедшего. Сразу после инцидента Гэри Штиффельман, партнер Бранка, забрал пленки у операторов. У Pepsi не осталось документальных свидетельств. Все было у Майкла.
Просмотрев запись, он был в ярости:
— Я мог погибнуть. Вы видели, что они сделали со мной? Вы видели? Я не могу в это поверить.
Его пытались успокоить, но напрасно.
— Поставьте запись еще раз, — приказал он.
Кто-то поставил кассету, и все просмотрели ее еще раз.
— Так, — сказал Майкл. — Я хочу, чтобы она стала достоянием общественности. Я «похороню» Pepsi. Как только мои поклонники увидят запись, эта компания станет историей.
* * *
В воскресенье слова Майкла стали известны Роджеру Эн-рико. Он ужаснулся, узнав об этом: «В прессе написано, что у него загорелись волосы. По-моему, выглядело так, будто горит вся голова. Человек-факел. Ни в коем случае никто не должен это увидеть». Президент Pepsi был уверен, что должен заставить Майкла передумать, или ни один фан Джексона никогда не будет пить пепси, увидев, «что компания сделала с мим». Обеспокоенный, как никогда в жизни, Энрико позвонил Джозефу, спросить, что можно сделать «по поводу проблемы».
— Какой проблемы? — спросил Джозеф.
— Майкл хочет показать всем пленку с горящими волосами.
— Почему он хочет это сделать? — Джозеф был сбит с
толку.
Энрико не мог ответить на этот вопрос. Он сказал, что после показа пленки Майкл в сознании людей будет ассоциироваться с этим инцидентом, подобно тому, как при упоминании президента Кеннеди все думают о его убийстве.
Майкл собирался мстить. Для начала через «Ассошиэйтед Пресс» была распространена фотография — он сходит с лестницы с горящими волосами. Его голова была как пылающий шар. Фото вышло на первых страницах почти всех газет. После этого Бранка решил, что Майкл выпустил пар, и сделал попытку уговорить его не показывать публике запись.
— Это, чудовищно, Майкл, — сказал Джон. — Не поступай так со своими поклонниками. Кроме того, нам надо просто договориться с Pepsi и продолжать жить. Зачем раздражать всех?»