Можно представить себе, как был разочарован ибн Моиша, когда, приехав по делам в Фостат в 1187 году, обнаружил, что его старинный друг, ради которого он когда-то так рисковал, будучи убежден, что тот мусульманин, теперь является главой еврейской общины. Он почувствовал, что Рамбам предал не только его веру, но и саму дружбу и обвинил старого друга как «оступившегося обращенного». За такое преступление полагалась казнь, даже если преступник был врачом при дворе Салах Ад-Дина.
Поскольку Аль-Фадиль высоко ценил своего нового врача, он возглавил трибунал, который должен был вынести приговор по делу Маймонида. Аль-Фадиль был намного терпимее к другим религиям, чем большинство мусульманских правителей того времени, а кроме того, представлял власть султана, прославившегося своей терпимостью к христианам и иудеям. Проявив свойственное ему великодушие, Аль-Фадиль провозгласил, что Маймонид на самом деле не был обращен в ислам, а значит, по закону не может быть обвинен в вероотступничестве. Благодаря этому обвиняемый был отпущен на свободу.
В том же 1187 году Салах Ад-Дин одержал большую победу над армией христиан и утвердился в Иерусалиме. Еще раз продемонстрировав свою гуманность, он запретил своим солдатам разбойничать в городе и учинять резню среди мирного населения, как было за восемьдесят восемь лет до этого, когда Иерусалим захватили крестоносцы. Кроме того, Салах Ад-Дин — как считают многие, по просьбе Маймонида — предложил всем евреям своей империи вернуться в Землю Израиля. Среди легенд о Рамбаме есть предание о том, как предводитель разбитых христианских войск Ричард Львиное Сердце, вернувшись в Англию в 1192 году, обратился к Маймониду с посланием, в котором просил его стать своим личным врачом, но Маймонид ответил королю отказом. Эту эпоху, впрочем, едва ли можно назвать удачной для добровольного переезда еврея в христианскую страну, особенно если вспомнить, какой терпимостью было отмечено правление Салах Ад-Дина в подвластных ему землях. Ненависть к евреям в Англии была особенно сильна, там постоянно происходили еврейские погромы, и через два года после описываемых событий, во время Третьего крестового похода, очередное народное восстание унесло большое число еврейских жизней[69].
Когда в 1190 году Рамбам закончил «Путеводитель растерянных», к нему стали приходить письма от евреев, живущих в христианских странах. Они просили перевести этот труд на иврит. У самого Маймонида не было на это времени, и он очень обрадовался, когда раввины Прованса обратились к нему с просьбой предоставить им арабскую копию его сочинения, поскольку за перевод намеревался взяться высокочтимый ученый Шмуэль ибн Тиббон. К тому времени существовало уже два других перевода «Путеводителя» на иврит, однако они были сделаны переводчиками не столь искушенными в своем ремесле, и ни один из этих переводов не был полностью удовлетворителен. И потому Маймонид был очень польщен, когда ему сообщили, что Шмуэль ибн Тиббон, чей отец был также известным ученым и переводчиком, собирался создать перевод книги, который могли бы читать евреи повсеместно. С согласия Рамбама название книги было переведено как Море невухим («Наставник колеблющихся». — Прим. ред.).
Ученые вступили в переписку, и Шмуэль ибн Тиббон мог просить совета Маймонида в трудных для перевода местах. В одном из своих писем Маймонид дал ему несколько советов, которые могли бы послужить руководством для всякого переводчика.
«Тот, кто соберется переводить и захочет каждое слово переложить буквально, и в то же время будет раболепно следовать порядку слов и фраз оригинала, встретит много трудностей; его переложение будет ошибочным и ненадежным. Это неправильный метод. Переводчик должен, во-первых, совершенно понять суть отрывка, а затем совершенно ясно изложить намерение автора на другом языке. Этого, однако, не сделать, не внеся изменения в порядок слов, не приводя многих слов вместо одного и, наоборот, не добавляя или не убирая слова таким образом, чтобы предмет мог быть совершенно понят на языке, на который он переводит»[70].
Шмуэль ибн Тиббон, как правило, следовал этому совету, однако не показал себя мастером стиля, как на то рассчитывал Маймонид. Хотя его перевод считается очень точным, современные ученые указывают на то, что он очень тяжел и местами даже более сложен для понимания, чем оригинал. Ритм, гармоничность и тонкость, которую находят ученые в оригинальном тексте Рамбама, не присуща тексту Море невухим.
[69]
Хотя обычно эта история рассказывается именно так, более вероятно, что христианским королем, которому отказалсяслужить Маймонид, был Амори и что это событие произошло вскоре после того, как Маймонид приступил к врачебнойпрактике. Мусульманский биограф Аль-Куифти, близкий другИосефа бен Акнина, рассказывает об этом периоде жизниМаймонида следующее: «Многие изучали с ним науки древних, что было в последние годы фатимидского правления вЕгипте, и желали предоставить ему место врача; его хотелиотправить к королю франков в Ашкелон, ибо последний просил прислать ему врача, и выбор остановился на нем. Однако онотказался пойти на эту службу и участвовать в этом, и упорствовал в своем отказе. Когда Нур-Ад-Дин стал правителемЕгипта, и фатимиды были низвергнуты, Аль-Фадиль принялего на службу и назначил ему жалованье. Так он присоединился к другим врачам» (прим. автора).