Больше всего повезло с последним напарником. Михаил Давидович был чрезвычайно интересным и очень умным человеком. Выбравшись наверх в конце второй волны, он не нахватался снобизма своих предшественников. Каждый шаг стоил ему пота и крови, чаще всего чужой, но один раз стреляли и в него. Ссаживать вниз придурков, вылетевших на вершину бизнеса в мутных девяностых, было нетрудно, но вот вразумлять их корешей из различной братвы и префектур приходилось с превеликим трудом. Впрочем, родственные связи, пусть и не слишком близкие, сыграли свое дело и помогли выползти на верхушку финансового Олимпа, пусть и не в первых рядах.
Летал с ним Андрей уже четыре месяца с новогодних каникул, после того как предыдущему клиенту — преуспевающему дизайнеру — врачи запретили даже подходить к самолету, а не то чтобы летать. Давыдыч чувствовал машину, мог находить ту малую толику поворота ручки, которая приводила самолет именно на тот угол атаки, который был необходим. Родись он лет на семьдесят раньше, быть бы ему летчиком, и не просто летчиком, а истребителем. Но техника меняется, и пытавшийся поступать в далеких восьмидесятых в летное училище Миша Брикман просто не прошел по здоровью. То что пригодно для поршневых самолетов, не всегда подходит реактивной авиации.
Свою мечту о небе он смог реализовать после того, как сумел разбогатеть на валютных спекуляциях. Родственник из министерства финансов в нужный момент времени делал соответствующий звонок и Михаил Давидович, в зависимости от коньюктуры рынка, покупал или сбрасывал доллары. Несколько лет такой незатейливой деятельности сделали из скромного бухгалтера одного из самых влиятельных игроков финансовой биржи. Ну, естественно, родственник тоже в накладе не остался.
Выбрал Андрея тоже именно он, а не Борька. Просто в один прекрасный момент подошел к финансовому директору и предложил ему, ну и Андрею естественно, сумму от которой Борис отказаться не смог. Дальше была пара недель уговоров, закончившихся успешно в силу того, что предыдущий клиент просто отпал по здоровью.
Впрочем, летать с Давыдычем было просто приятно, хоть и тяжело. Все-таки Андрей таких природных способностей не имел. Приходилось из кожи вон лезть, чтобы соответствовать предложенному уровню. Но за четыре месяца его уровень, как летчика, резко вырос именно благодаря способностям клиента.
Вот если бы Давыдыч еще не путал работу с отдыхом, было бы великолепно. Но единственное, что он мог четко обеспечить, это день полетов. Летали они с Андреем по "шахматному" графику — одну неделю в субботу, другую в воскресенье. А вот время полетов представляло собой одно большое неизвестное. Начинали, когда он сумеет освободиться.
Андрей, правда, сильно не возражал. За эти годы, а последние месяцы особенно, благодаря деловой хватке Бориса, он заработал вполне достаточно денег на то, чтобы обеспечить своему сыну, на счет которого он и переводил большую часть полученных денег, вполне неплохой стартовый капитал, если конечно родимое государство не устроит очередной "дефолт".
Вот только приходилось сидеть на аэродроме до тех пор пока клиент не освободиться от своих дел. Это во-первых.
А во-вторых, Давыдыч заимел на него, Андрея, свои далеко идущие планы, а вот это Андрею решительно не нравилось. За эти годы вольной жизни он привык распоряжаться собой полновластно, и любые попытки поставить его под контроль пресекал самым жестким образом, даже со стороны родителей. А тем более со стороны постороннего человека, пусть и платящего ему неплохие деньги.
Нужно сказать, что Борис сильно сдал за прошедшие два года. С тех пор как залетные бандюки убили его отца из-за несуществующего гранта. Борька тогда месяца два не мог осознать этого факта, ежедневно ездил на кладбище, подолгу стоял у могилы, не понимая, как такое могло произойти. Ну а после того, как следствие выяснило, что наводчиком был сослуживец отца, и один из его самых лучших друзей, пытавшийся таким образом избавиться от конкурента на получение этого гранта, Борис сорвался и запил.
Пил долго, тяжело, муторно. С битьем витрин и опрокидыванием столов в ресторанах. С ночлегами в вытрезвителях и ночевками у случайно снятых шлюх. С драками в милицейском "обезьяннике" и долгими философскими беседами о смысле жизни с интеллигентными бомжами.
Но все рано или поздно кончается, как хорошее, так и плохое. Пусть и с посторонней помощью.