Когда Андрею надоело отлавливать Бориса по помойкам и притонам, он собрал аэроклубных мужиков, связал, с их помощью, сорвавшегося финансового директора и отвез в клинику на лечение.
Через месяц из больничной палаты вышел совсем другой человек. Он, как прежде, вел финансовые дела, договаривался с клиентами, разговаривал и даже шутил с друзьями. Вот только взгляд был абсолютно пустым, даже во время дружеского застолья.
Борис погрузнел, раздался вширь и уже ничем не напоминал того стройного парня, которого Андрей когда-то знал. Развелся с женой, оставив ей свою большую квартиру и перебрался в однокомнатную на окраине, зато недалеко от любимого аэроклуба. Все больше времени проводил на работе, которая, похоже, окончательно заменила личную жизнь. И даже деньги не вызывали в нем прежнего азарта. Нет он не отказывался извлечь их из подходящего клиента, но уже не делал из этого процесса прежнего шоу.
Да и пить стал намного больше, вот только в запои больше не срывался.
— Так что решил? — Борька покачивал на пальцах ключи от офиса, вроде бы отсутствующим взглядом из-под ресниц оглядывая Андрея.
— А ты что посоветуешь? — согласно давней еврейской мудрости ответил вопросом на вопрос Андрей.
Борис достал их холодильника бутылку водки, нарезанное мелкими ломтиками копченое сало, свою любимую закуску после памятного им обоим вечера, извлек из стола два стакана. Смахнув в сторону какие-то бумаги, он поставил все это на середину стола и кивнул Андрею на стоящий с другой стороны стола стул. Налил две стопки, себе почти полную, а Андрею едва на донышко.
— Будь это предложено мне, — Борис выпил свой стакан, зажевал, продолжил свою мысль, — я бы может и согласился.
— Ну так и предложи себя!
Борис покачал головой.
— Куда мне лезть в политику с моей мордой. Вон Давыдыч сам тоже не рискует, а ищет прикрытие.
Андрей согласно кивнул головой. Был этот разговор уже третьим за прошедшие две недели. А началось все с приглашения на день рождения Михаила Давидовича, неожиданного не только для Андрея, но и намного более информированного Борьки.
Обсудив предложение клиента, Борис посоветовал все-таки съездить. Андрей тоже решил что ничего не теряет. Вот только неясно было, как ему вести себя на данном сборище, среди людей из другой плоскости бытия, с которой ему приходится пересекаться только в нескольких не самых важных точках.
Промучившись всю дорогу Андрей, когда уже машина въезжала на территорию дачи Михаила Давидовича, решил что надо, как советовал Борька, быть самим собой и перестать забивать голову всякими политесами.
К его великой радости на празднике было столько народа, желавшего выразить почтение хозяину, что затеряться среди них никакого труда не представляло. Охранник, представившейся Мишей, сыграл роль гида, показав Андрею все основные достопримечательности вечеринки, и куда-то исчез, хотя Андрей был уверен, что появиться он может в любой момент времени. Именно это и произошло, когда Андрей, забравшись в бар, пытался элементарно напиться, так как уже полтора часа его пребывания на этом "шабаше" ничего не происходило.
— Вам не стоит много пить, — сказал он и отобрал очередной "дринк" из рук Андрея.
Андрей тогда раздраженно подумал, что его "пастух" зря старался — "убить" русского мужика заморскими дозами невозможно. Больше всего его возмутило то, что отобранный стакан Михаил немедленно влил в себя.
— Да не обижайся ты, — сказал Миша, — хозяин уже десять минут ждет тебя у себя, и настроен на очень серьезный разговор!
— А тебе не приходило в голову, — начал закипать Андрей, — что я не знаю, где его кабинет?
— И вправду, — удивился Михаил своей недогадливости, — ты то ведь не знаешь, ну тогда пошли.
Кабинет Михаила Давидовича представлял собой выставку новейших достижений дизайнерской мысли. Огромный, изломанный под разными углами стол, окружали не менее удивительные стулья. Остальная мебель также не избежала активного творческого поиска, поражая своей необычностью, оригинальностью и непрактичностью. Все это довершали: странная люстра, состоящая из одних острых стеклянных углов и рваных металлических осколков, и ковер дичайшей расцветки, состоящей из пятен всех цветов радуги. Дополняя картину, на стенах висели несколько полотен, состоящих из чередования разноцветных треугольников и квадратов — полнейший разгул абстракционизма. Насладившись удивлением своего гостя, хозяин кабинета сказал:
— Не обращайте внимания, Андрей Николаевич, предназначение этого кабинета впечатлять и расслаблять деловых партнеров. Оценив этот модерновый изыск, они приходят к выводу, что имеют дело с идиотом и ведут себя соответственно. А бизнес недооценки противника не прощает. Я сам этот дурдом терпеть не могу и больше необходимого здесь не нахожусь.