— Это всё Веста, – продолжала трещать королева, – она примчалась ко мне со всех ног, невзирая на то, что мы уже находились в Солнечном зале! Представляешь, какая самоотверженность? Это же надо не побояться войти в зал, где собралось столько уважаемых господ!
Услышав лестный отзыв в свой адрес, Веста гордо вскинула голову и повернулась к Ёуве, в надежде утереть ей нос, но той не оказалось на месте. По-видимому, девушка успела улизнуть из покоев под шум королевского воссоединения.
Каю не терпелось начать Совет. Пока участники стягивались в Солнечный зал, распределялись по своим местам, он внимательнее приглядывался к ним, особенно к тем, кто занимал первые ряды – к правителям королевств и представителям союзных провинций.
Южане больше других выделялись из толпы со своей любовью к одеждам из красного шёлка. Даже личная охрана королевы, состояла сплошь из алых мундиров и смотрелась позади неё, словно выстланная маковая поляна. Рядом с Альмирой Великолепной сидел её сын – принц Джезим – оба они всем своим видов выказывали скуку к предстоящему мероприятию. Кай был наслышан об испорченных нравах этой семейки: овдовев, королева взяла управление страной в свои руки, предпочтя держать новых претендентов в мужья подальше от трона, но не от своей постели; она так же не спешила объявлять принца своим преемником, хотя тот был единственным наследником престола по мужской линии. Не оттого ли, что из всех его бастардов можно было собрать небольшую армию? – подумал Кай и перевёл взгляд дальше.
За южанами шла совсем небольшая делегация из Вельнира. Король Самиль прибыл на Совет в сопровождении жены, одного советника и нескольких стражей – при этом королевы Эвет в зале почему-то не наблюдалось. Через проход от вельнирцев расположились суровые северяне. Они ни с кем не вели бесед – даже между собой – а их представитель так и не разместился на подготовленном для него кресле, продолжая стоять на месте, словно непокорная скала.
— Почему господин Асбьёрн не присаживается? – спросил Кай у стоящего рядом дяди.
— Он отказался садиться, поскольку не хватило мест для всех его людей.
— Но лишь управленцы могут сидеть перед императором на Совете.
— Гелейцы сплоченный народ, – ответил господин Деваль.
Юноше это мало что объясняло. Геля являлась северной провинцией Аирской Имерии, хотя некогда была отдельным королевством, как и мелкие западные земли до объединения их всех в одно государство под покровительством Первого Императора. Несмотря на это единство, северяне были чужды Каю, а порой и вовсе казались варварами. Например, они нисколько не заботились о своих женщинах, позволяя им участвовать в политике (в занятии вредном для нервов) и даже становиться войнами. Хотя чего ещё было ожидать от людей, чьи сердца и разум отравляла скверна? Взгляд Кая заскользил по металлическим обручам, опоясывающим шеи каждого гелейца – сдерживающие оковы не позволяли скверне распространиться дальше сердца. Северяне единственные из мару, кто сотни лет назад приняли милостивое предложение Императора Ордея – они отказались от магии, приняв веру в единого Бога, за это их не покарал праведный гнев Первого Императора. И всё же, несмотря на отказ от магии, в их семьях продолжали рождаться дети с осквернёнными сердцами…
Не желая дольше задерживать внимание на северянах, Кай повернул голову дальше вправо и обвёл взглядом самую многочисленную делегацию в песочных мантиях. Эти господа были знакомы ему лучше остальных: все наместники западных земель и все поголовно Девали. Заметив, что император смотрит в их сторону, мужчины почтительно склонили головы.
— Они идут, – сообщил запыхавшийся Кам-Деваль, заступая на последнюю ступень пьедестала.
Дамиан и Кай тут же перестали водить взглядом по залу и синхронно расправились в плечах. До них донёсся топот нескольких десятков ног, а затем в проёме открытых дверей показались и сами артгарцы. Кай сидел прямо напротив входа и с напряжением наблюдал, как они надвигаются на него словно большая грозовая туча. Дикари тенью влились в Солнечный зал и разместились в проходе между гелейцами и вельнирской стороной, прямо напротив императора. Король Самиль чуть повернул голову в их сторону и едва заметно кивнул в знак приветствия. Для него, как и для остальных присутствующих, появление артгарцев стало большой неожиданностью.
Все гости встрепенулись – никто не понимал к чему готовиться – они с опаской глядели то на артгарцев, то на императора, вопрошая про себя: что эти осквернители забыли в доме Великого? Особенно забеспокоились гелейцы, они понимали – если император решит расправиться с обнаглевшими артгарцами здесь и сейчас, то их отмеченные скверной души тоже попадут под удар. Все мару без исключения были наслышаны про безжалостную мощь Первой реликвии. Однако, не увидев в лице молодого правителя и тени удивления от присутствия восточников, гости успокоились и принялись их внимательно рассматривать. Половина артгарцев выглядела не так дико, как ожидалось. Некоторым их облик мог показаться воплощением мрачной аристократичной сдержанности, но многие в зале всё же предпочитали судить не по одежде, а по наличию в душах скверны. Поэтому вторая часть артгарцев, та, что была под предводительством Бейнира, собрала на себе все осуждающие взгляды. Гости недоумевали, как можно было являться в императорский дом в таком дикарском обличии?