— Вот. Пришло сегодня утром для тебя.
— Уже прочла?
— А как же.
Ен скривил губы в ухмылке и сделал глоток из пиалы.
— Дван знал, что ты появишься здесь, – озвучила женщина содержимое послания. – Кажется, он в гневе.
— Это пройдёт.
Ен покрутил свиток в руках и, не читая, вернул обратно Миразель.
— Я вижу – ты что-то задумал, но… ты уверен, что стоит идти против него?
— Сейчас сложно быть уверенным хоть в чем-то.
Ен допил напиток и поставил пиалу на столик, позволяя хозяйке снова наполнить её, та с радостью услужила ему, мельком подняв глаза – сегодня наёмник казался ей особенно задумчивым.
— Не заставляй меня беспокоиться о тебе. Ты, наверное, не в курсе, но Аир рвёт и мечет. Император собрал Совет Юмерона. – Миразель снова подала наёмнику наполненную пиалу, а затем глотнула из своей, щуря при этом немолодые глаза. – Дван был там.
Затем она принялась зажигать палочки с благовониями, стоящие в подставке на столе, давая Ену минуту поразмыслить над сказанным ею.
— Говорят, Бейнир чуть не послал императора прямо перед всем честным народом – так вступался за тебя. Хорошо, что Сэйра и Дван знают управу на этого старого дурня, – принялась бормотать Миразель. – Зря ухмыляешься. Империя пригрозила Артгару войной.
Как бы старательно она не понижала голос, но резные перегородки не спасали от айдарского слуха. Услышав новости, Кей поспешила переглянуться с Азом, желая обменяться с ним своим беспокойством, но тот был слишком занят ласками с полуголой служительницей, которая уже вовсю сновала по его рту своим змеиным языком.
— Ты же понимаешь, что Дван теперь с ног собьется, чтобы найти вас? – спросила Миразель. В приватной обстановке голос её звучал заботливо. Она не высказывала своих мыслей напрямую, но Ен понял – она знает об истинной причине императорского переполоха. – Что ты сам планируешь делать с девочкой?
— Я обеспечиваю ей безопасное сопровождение. Только и всего.
— Куда? На Атаимову гору? – хрипло хмыкнула женщина и внимательно всмотрелась в лицо наёмника – оно казалось непроницаемым, но Миразель успела уследить неуловимые движения его скрытой мимики и поняла, что затронула в душе Ена какую-то важную струну. – Ты ведь не за силой Аира гонишься. Я права? Тебе нужно что-то другое.
— Тебе впору заделаться в Сивиллы.
— Научись молчать менее красноречиво, – ухмыльнулась Миразель, но дальше выпытывать не стала. – Интересно, кто быстрее доберется до вас: наш темный принц или аирские псы?
— Я ставлю на агмару.
— Не верится, что Джерайн напустил на вас хайенов. Стоило бы проучить паршивца.
— Как-нибудь в другой раз.
В приёмную вернулась Эзель. Она принесла с собой поднос, на котором были сложены небольшие полотенца, склянки с травяными мазями и миска с горячей водой.
— Оставляю вас, – сказала хозяйка храма и медленно покинула приёмную, предоставив гостей заботам служительниц.
Эзель развернула на столике перед Еном целую аптекарскую лавку, но наёмник не следил за её действиями, погруженный в собственные мысли. Эзель обмакнула полотенце в тёплую воду, но прежде, чем дотронуться им до лица мужчины, заглянула в его глаза, как бы спрашивая разрешения на это - на этот раз он не стал сопротивляться её ухаживаниям, и девушка принялась протирать его окровавленную щёку.
— Уже затянулась. – Без удивления заметила Эзель, когда не обнаружила на лице мужчины ни царапины.
— Я же говорил – не стоило беспокоиться.
— Я пользуюсь редким шансом побыть с тобой.
Служительница бросила на губы мужчины взгляд полный желания – она могла бы поцеловать их прямо сейчас, но решила помедлить и ещё немного насладиться предвкушением от предстоящей сладости этого поцелуя – и продолжила вытирать кровь с лица мужчины.
Погода постепенно испортилась; дождь принялся усердно заливать опустевшие улицы, а ветер – разорять цветные гирлянды. Новые гости храма не заставили себя ждать, явившись пережидать непогоду и грядущую ночь в компании прекрасных зуаре.
Возвращаясь в приёмную, Майя старалась быть как можно незаметнее – столько наёмников в одном месте она ещё не видела и не доверяла никому, кроме своих. В приёмной она застала Кей в крайне дурном расположении духа. Скажи кто, что буря за окном стала следствием её мрачного настроения, Майя нисколько бы не удивилась.
«Как я и думала»… – Она осторожно перенаправила взгляд с наёмницы в сторону перегородок. Эзель и Ен всё ещё были там.
Заметив Майю в дверях, Кей оторвалась от своего увлекательного развлечения – наблюдения за сползающими наперегонки каплями дождя по стеклу окна – и оценивающе пробежалась взглядом по её свежему виду, в котором не осталось и следа от образа аирской монахини, неизменным оставалось лишь зачарованное ожерелье на шее девушки.