Тут Майя не выдержала. Она не хотела, чтобы из-за неё подозревали кого-то невиновного.
— Можно ли отследить, где находится вестник, с которого было отправлено послание? – осторожно спросила она
— Конечно можно, если на устройстве нет печати сокрытия. Тогда оно при отправке прописывает координаты… – Кей вдруг отвлеклась от сборов и посмотрела на Майю так, словно она убила кого-то. – Ты сдурела?!
— Что она сделала? – не понял Аз.
— Прошу, скажи, что ты не отправляла весть своему приятелю в Аир!
— Простите… – Майя потупила взгляд. Она была готова провалиться сквозь землю, прекрасно понимая, как сильно провинилась перед наёмниками – сейчас даже Ен смотрел на неё с укором. – Я только хотела, чтобы он знал, что со мной всё в порядке… Чтобы он отослал Венанди…
— Подумать только… – Кей разочарованно всплеснула руками.
— Я думала, он снимет погоню! – Майя не удержалась и всхлипнула.
— Слезами делу не поможешь, – раздраженно бросила Кей и сунула ей сумку, указав, что нужно сложить в неё, да побыстрее…
Выжженная Земля
Дождь застал отряд прямо посреди пути, но было решено продолжать путь, чтобы добраться до ближайшего поселения и переждать ночь там.
— Интересно, – задумчиво протянул Аз, – а вознаграждение полагается, если сдать Венанди самого себя?
В дороге все немного остыли – Кей даже хохотнула с шутки Аза - но Майя не могла так легко отделаться от мысли, что всех подвела. Ощущать это было даже хуже, чем столкнуться с далирцем в храме зуаре. Майя всё размышляла над своим необдуманным поступком – она будто только и делала, что приносила всем неприятности. В голове её сразу всплыли обвинения Эзель.
«Это всё из-за меня»… – думала Майя. Ей было ненавистно, что какая-то эмидейская куртизанка была права на её счёт.
Всю дорогу от Огонжуна Майя ловила на себе частые взгляды Ена. Кей купила ему новую маску, такую же тканевую, как у всех в отряде, и теперь его глаза были постоянно открыты, а Майя не могла никуда деться от них. Они темнели в сумерках и, казалось, изучали каждый мускул, дрогнувший на её лице. Злился ли он? Если да, то лучше бы тогда накричал на неё!
«Больше никаких глупостей! – настраивала себя девушка. Она решила, что теперь не сделает ни шага без ведома наёмников. – А Кай… чтоб его…»
Майя оттянула от шеи ожерелье, которое душило её с самого Огонжуна. Грудь снова начало ломить, как в последний раз в Нуире… Но девушка не столько боялась нового приступа, сколько не хотела создавать наемникам новых проблем – на сегодня уже хватило – но ощущения эти становились всё более настойчивыми и болезненными…
— Остановка! – воскликнул Аз.
— Опять?! – Кей закатила глаза. – Который раз уже?!
Аз отправился по нужде, а следом со своего гехорна спрыгнула Майя. Не говоря ни слова, она скрылась в кустах противоположной от парня обочины, быстрее, чем её смогли остановить.
— И эта туда же! Нужно запретить им пить в дороге, раз у аирцев такие крошечные мочевые пузыри! – разворчалась Кей, натягивая капюшон плаща сильнее на голову, чтобы дождь не заливал лицо.
Майе нуждалась в минуте без осуждающих взглядов наёмников. Но желаемое уединение в дождливом лесу не помогло ей привести себя в чувство. Она прижалась спиной к стволу высокой лиственницы и пыталась выровнять дыхание, но ощущение было такое, будто лёгкие пытались наполниться воздухом сквозь узкую трубочку. Паническая тревога, что пришла следом, её сильнее сдавила ноющую грудь, и девушка поняла, что не чувствует обеих рук примерно до локтя. Она пыталась сжать ладони, но те не слушались – лишь разгоняли неприятные покалывания по пульсирующим венам. Боль начала нарастать под ребрами, словно подгоняемая землетрясением волна, пока не уперлась в дрожащее сердце своим тупым острием. Когда Майя поняла, что приступ серьёзен, она попыталась сделать шаг обратно к дороге, но её грудную клетку что-то сдавило изнутри. Девушка простонала от боли и вдруг увидела свечение, доносящееся прямо из своей груди.
Майя!
Раздавшийся рядом голос почти заглушил боль. Кто-то звал её по имени.
— Кто здесь? – хрипло, почти без голоса, откликнулась девушка. – Кей, это ты?
Майя...
Кей и Ен продолжали терпеливо стеречь гехорнов у обочины дороги.
— Всё ещё злишься на неё? – спросил мужчина.
Кей не привыкла, чтобы Ен первым задавал вопросы. Она вдруг поняла, что именно в нем переменилось – он стал заинтересованным. Как будто тот блёклый призрак, которым он всегда ей казался, вдруг снова материализовался и стал осязаемее, живее.