Императрица сделала паузу, но почти сразу снова заговорила, подчеркивая всё сказанное утвердительной интонацией:
— Я уверена – Самиль тут не причём!
— Почему?
— Я не хочу верить в то, что он виноват в смерти моего брата.
Кай не сразу осмыслил то, что пыталась донести императрица, но когда суть сказанного всё же дошла до него, он несколько побледнел.
— Разве мой отец погиб не за стеной?
— Нет. Мы не говорили тебе, Каин, но твой отец пытался остановить ту женщину… – Идет тяжело вздохнула.
Юноша поднял взгляд на трибуны и наткнулся им прямо на господина Деваля, чьи глаза ответно сверкнули с трибун.
— Я думаю, Дамиан до сих пор корит себя за то, что не успел спасти его. Мой брат хотел защитить всех нас. Защитить Империю! Но погиб…
— Зачем дядя лгал мне о его смерти?
— Правду знали единицы. Мы не могли допустить огласки, что подобное произошло на территории Аира, иначе это всполошило бы весь мир. Только представь злорадство востока: «Империя лишилась главного оружия!» – передразнила женщина вымышленный образ ликующих дикарей. – Узнай они об этом, за Майей тут же открыли бы настоящую охоту. Поэтому только здесь она может быть по-настоящему в безопасности. – Сказав это, императрица взяла расстроенного племянника за руку и со всей серьёзностью заглянула в его ясные глаза. – Я знаю, что ты чувствуешь, но ты должен помнить, Каин - эта девочка дочь изменницы. В её венах течёт скверная кровь!
Идет надеялась, что эти жестокие, но правдивые, слова как можно глубже врезались в сердце юноши. На этом она закончила откровения. Взяв обоих племянников за руки, она обратила взор на приближающуюся жрицу, которая несла в руках лунный крест.
— Приступай, Шелина, – решительно кивнула Идет. Но жрица отчего-то замешкалась, словно желая помедлить с началом церемонии. - Ну же, Шелина, ты должна, – с успокаивающей улыбкой произнесла императрица, – не заставляй меня приказывать тебе.
Покорившись её воле, жрица спросила:
— Идет Бениан-Деваль, отказываешься ли ты от божественной благодати по собственному желанию?
— Да. – Уверенно ответила женщина с таким просветлевшим лицом, будто ждала этого события с большим нетерпением.
Шелина сделала вдох. Затем коснулась кристаллической частью креста божественной метки на лбу императрицы. От прикосновения тонкая гравировка на кристалле вспыхнула, озарив мягким сиянием весь зал. Когда оно угасло, метка на лбу императрицы начала исчезать на глазах. Идет отклонилась назад, на спинку своего трона, и в этот момент Ноэлия и Кай ощутили, как ослабли её руки в их ладонях.
Ноэлию тут же начали душить рыдания, но она сразу подавила их, вот только слёзы удержать не смогла, и они крупным градом покатились по её щекам. Кай же будто окаменел: он смотрел перед собой невидящим взглядом, но руки тёти не отпустил.
Шелина приблизилась к юной императрице. Почувствовав прохладное прикосновение лунного креста к своему лбу, девушка легка вздрогнула. Яркое сияние тут же озарило её – со стороны могло показаться, что она внезапно ослепла, настолько белыми стали её зрачки, но то было действие благодати. Спустя несколько секунд девушка пришла в себя – она была вся покрыта испариной и выглядела так, будто только что увидела нечто ужасающее, хотя сама она никак не могла понять причину такого безумного страха.
Дождавшись «возвращения» Ноэлии, жрица продолжила ритуал.
— Каин? – окликнула она, желая удостовериться, что юноша готов.
— Да. – Кай твёрдо кивну. Он готовился к этому дню всю свою жизнь.
— Нарекаю тебя, Великий Император Каин Аден-Деваль, истинным Богом Аирской Империи и всего Юмерона. Дабы смог ты защитить свой народ и править справедливо. – Торжественно произнесла она и оставила на его лбу крестом золотую метку.
Кай замер. Сначала ничего не произошло, кроме очередного сияния кристалла. Но потом, когда жаркое тепло, принялось плотно заполнять его сердце, он ощутил, как всего его накрывает мощной волной чувств. Это был настоящий прилив эйфории – его душа трепетала, ощущая, как в неё вливается золото божественной благодати вместе с сокровенным осознанием – теперь он Бог! Он стал Богом…
…Горожане и приезжие на улице затихли, глядя на кристаллы, которые синхронно начали замедлять свой ход.