Анмай оглянулся. Корабль громоздился над ним, словно трехэтажный дом. Его стальная обшивка обгорела и потрескалась, от зеркального покрытия остались лишь лохмотья. Стало ясно, что второй переход через поле машина вряд ли выдержит. Он усмехнулся, прогоняя эти мысли. Возвращаться? К чему?
В нескольких шагах за ним стояли Айэт и Ювана, держась за руки. Их белая одежда словно светилась в танцующем сиянии, лица были спокойны и лишь большие глаза блестели, словно звезды…
* * *Иллюзорность окружения совершенно не чувствовалась. От одного взгляда вверх начинала кружиться голова. Колоссальная, уходящая в бесконечность шахта, из которой падал непрестанный поток пламени, подавляла. Они казались себе жалкими, ничтожными и хрупкими. Анмай поёжился и пошел вперед.
Уступы пирамиды оказались не выше лестничных ступенек, гладкие, кроме последнего, покрытого выступами, похожими на застывшую рябь. Эта поверхность была черной, блестящей и гладкой, словно стекло. Тем не менее, его босые ноги прилипали к ней.
Удивленный Анмай присел и потрогал ее. Ее словно покрывал невидимый клей. Но ни ткань его одежды, ни металл оружия к ней не прилипали.
Он выпрямился и удивленно взглянул на блестящий прямоугольный блок. Похожая на мутно-ржавую льющуюся воду поверхность поля в нем не отражалась. Он видел лишь свое отражение, словно зависшее в бездонной, темной глубине. Все остальное исчезало под глянцевитым блеском.
Анмай подошел к плите вплотную. Его отражение выглядело странно — очень четкое, словно объемное, но при том смутное, как бы отдельное. Он не мог понять, в чем отличие, но оно, несомненно, было.
Он поднял руку, прикоснувшись к руке своего призрачного двойника. Через миг Вэру, вскрикнув, отдернул ее — его ударило током. Но его протянутая рука коснулась чего-то иного, не стали — и начала становиться им. В тот же миг ему показалось, что они с отражением поменялись местами — он смотрел на свое испуганное лицо из глубины металла, как из той глыбы, во сне… его словно стало больше…
Его вскрик напугал Айэта. Юноша взбежал на предпоследнюю ступень пирамиды.
— Что случилось?
— Плита под напряжением. Давай лучше подойдем к стене. Я хочу тщательно осмотреть ее.
Айэт был удивлен, но охотно согласился. Они быстро пошли вперед, вскоре замедлив шаг — экран не был виден, зато обрывавшийся в сияющую бездну край посадочной площадки был виден очень хорошо. Несколько последних шагов они прошли очень медленно.
Стена оказалась теплой, как живая. Вэру пошел вдоль нее и вдруг сильно ударился лбом о невидимое препятствие. Обойдя его кругом, он убедился, что в стене есть совершенно прозрачный, невидимый выступ, метров десяти длиной.
— Интересно, что это? — удивленно спросил Айэт.
Анмай пожал плечами.
— Тут ничего нет, — голос юноши звучал растерянно. — Куда нам идти дальше?
— Дальше пути нет. Значит, наш кончается здесь. И наша цель тоже здесь — мы должны лишь найти ее.
— Но что это?
— Центр. Эта машина, — Вэру показал на Сверх-Эвергет, — разумна, точнее, была разумна. Сейчас ее управляющая суть разрушена или бездействует. Тут должны сохраниться какие-то устройства для связи с ней…
— А это? — Айэт указал на «Тайат».
— Я уже пробовал. Ничего. Тут иной тип восприятия, возможно, иной тип сознания — я не знаю…
Айэт промолчал. Они стояли втроем, у самой стены, совсем близко друг к другу. Их неподвижные глаза отражали сияющую громаду Сверх-Эвергета.
— Это был бог нашего мира, — вдруг тихо и задумчиво сказал юноша. — Пока он был, народы Линзы жили счастливо. Но он умер, ушел, я не знаю… и все стало распадаться, всюду воцарился хаос, тени, даже солнца стали гаснуть. Очень скоро, если ничего не изменить, мир погибнет. Кроме нас никто не сможет ничего сделать. А что можем мы? Разве файа… или человек может заменить бога?
— Это лишь машина, пусть и наделенная божественным могуществом. И ее создали существа столь же ограниченные и хрупкие, как мы. Мы не сможем заменить ее в ее всемогуществе, но можем попытаться исправить разрушенное, восстановить порядок и мир.
— А что потом?
Анмай растерялся. Он не ожидал такого вопроса.
— Потом? Откуда мне знать? Будущее скрыто, что бы мы об этом не думали… или что бы мы не видели. Или думали, что видим…
Юноша удивленно посмотрел на него, но ничего не сказал. Анмай заметил, что руки Айэта и Юваны встретились. Его охватила тоска. Он был один и его путь уходил в темноту. Но пока они все, неподвижные, спокойно и печально смотрели на сотворившую и питавшую их мир, но ныне поверженную и бессильную бог-машину.