- Я же сказала, что не принимаю именно сейчас! – Мэри с трудом отрывает голову от столешницы. У неё страшный приступ мигрени, но кому-то, видимо, срочно требуется консультация. – На дверях есть маячок, к цвету которого… стоит приглядываться, черт возьми…
- Что с вами? – Минерва, обеспокоенная, тут же подходит к Кроткотт. – Вам плохо? Позвать Помфри?
- Не надо, – Мэри слегка успокаивается, увидев, что это не какой-то пронырливый студент, а профессор. – Простите, но мне правда сейчас…
- Я поняла, – быстро кивает МакГонагалл. – Могу дать вам своего обезболивающего. Голова?
- Голова, – Кроткотт удивленно моргает, видя, что Минерва всюду таскает с собой флакончик, весьма странный на вид, скорее всего маггловский, в котором находится несколько крупных белых таблеток. Женщина берёт со стола стакан с водой и бросает таблетку туда – с шипением в стакане образуется напиток, выпив который, можно избавиться от весьма сильных болей. – Откуда вы узнали?
- Не вы первая, не вы последняя, – усмехается Минерва. Мэри Кроткотт залпом выпивает жидкость и благодарит за столь своевременную и действенную помощь. – Я на самом деле ненадолго. Только спросить про Драко. И Ваши результаты индивидуальной терапии. Как он?
- Да, я помню про это, – Мэри открывает ящик стола. Там лежит папка с фамилией «Малфой». – Мы почти закончили. Я прошлась с ним по всем известным детским методикам, в том числе и по шкале определения темперамента Айзенка.
- Отлично, – МакГонагалл садится напротив и кивает на папку. – Можно мне?
- Конечно.
МакГонагалл открывает первый свернутый (для большей конспирации) свиток, где Драко отвечал на вопросы, касающиеся его внутренних страхов, затем внимательно просматривает наблюдения Мэри, записанные во время проведения цветового теста Люшера, дальше она видит рисунок по методике «Несуществующее животное – выдуманный друг», где Драко рисовал всё, что придёт в голову, и затем этот рисунок также подвергался многостороннему психологическому анализу. Минерва отмечает, что Мэри, определенно, отнеслась к её просьбе «просто позаниматься с мальчиком терапией во избежание нарастания агрессии» со всей ответственностью.
- И каков же ваш прогноз, Мэри? – МакГонагалл поднимает глаза с надеждой. – Есть шанс, что он захочет поговорить о том, чтобы я усыновила его?
- В целом, Минерва, – Кроткотт разворачивает листок с прогнозируемыми результатами, который хранится в отдельной нише. – Порадовать особенно нечем. Драко сейчас на самом деле слишком уязвим. Я увидела у него многовато барьеров, внутренних противоречий, которые он пока, в силу возраста, не может преодолевать резко – нужно длительное время. Это, во-первых.
- А во-вторых? – расстраивается сразу же профессорша.
- А во-вторых, такие дела не делаются, когда вас нет рядом. Если это вас так волнует, то нужно проходить совместные тесты. Сперва нам с вами отдельно, затем вам и ему снова индивидуально, и лишь потом – вместе. И в идеале только после полугодовых групповых занятий, мы сможем выяснить спектр эмоционального фона и настроенности мальчика об этом поговорить.
- Ну, хоть какой-то результат всё же есть?
- Безусловно, – Мэри демонстрирует Минерве ещё одну папку, но уже тоньше. Там лежат все тесты, по которым Драко показывает умеренные результаты. – К примеру, в прошлом году я не могла и слова из него вытащить, а в этом он уже куда охотнее отвечает даже на относительно сложные вопросы, требующие внутреннего анализа.
- Может, у вас есть какие-нибудь рекомендации? – МакГонагалл понимает, что проблем всё ещё остаётся очень много. – Как мне лучше с ним попробовать заговорить на эту тему?
- Вы так уверены в одобрительном решении Совета Попечителей? – спрашивает Кроткотт. – А как же Уолтерсы?
- С этим проблем не будет, – уверенно отвечает Минерва. – Я с ними уже поговорила.
- Насколько я правильно поняла, – Мэри кусает губы, видя в каком решительном настроении прибывает Минерва. – Вся проблема теперь заключается в том, чтоб мальчишка сам захотел видеть вас в качестве опекуна?
- Именно.
Мэри на несколько мгновений замолкает, а потом спрашивает:
- Драко знает, что у вас не было никогда своих детей?
- Да, он знает, – потупливает взгляд декан Гриффиндора. – Он знает чуть больше, чем нужно. Я имела неосторожность проболтаться ему о Томе Реддле.
- Вот это уже перебор, – Мэри с тревогой и одновременно с негодованием смотрит на Минерву. – Зачем?
- Так получилось…
- Вы хоть в курсе, какой урон можно нанести ребёнку такими рассказами?!