- Да, верно, – кивает Гарри. – Вот и стена, где висит венок…
- Венок? – голос Милисенты отскакивает эхом от стен. – Что?
- Тс! – Рональд прикладывает палец к губам. – Держу пари, что эту историю все Слизеринцы наизусть знают. Ходят мимо этого венка каждый день. Кошмар.
Ступая по полу, громадные сапожищи Крэбба и Гойла тоже будят особенно звучное эхо. Ребята чувствуют, что дело оборачивается сложнее, чем они рассчитывали. Переходы подземных лабиринтов пустынны.
— Оп! — оживляется Рон. — Вот, кажется, и один из них!
Из боковой двери появляется неясная фигура. Они спешат подойти ближе — и сердца у них вдруг подпрыгивают. Это вовсе не слизеринец. Это психолог Мэри Кроткотт. Она удивленно косится на идущих прямо на неё студентов.
- Добрый вечер, – произносит она. Ребята замирают на месте. – Двигаться можно и поживее, особенно если хотите всё успеть, молодые люди.
- Мы просто…
- А вам какая разница? – грубо выпаливает Гойл, толкая замявшегося друга. – Как хотим, так и ходим.
- Точно, – Рональд понимает, что Гарри прав – эти Слизеринцы только так и умеют общаться со старшими. – Времени ещё вагон…
- Хамить не обязательно. Тем более, совсем рядом ваш декан. А перед вами – женщина, – Мэри поджимает губы. – Марш в гостиную!
Троица торопится преодолеть самый длинный отрезок пути. Только Гарри почему-то становится невыносимо стыдно и больно. Шрама хоть на лбу и нет, но боль ощущается, будто режут. Он оборачивается и провожает Мэри взглядом. И почему-то ему чудится, что женщина на мгновение затормозила возле того места, где висит траурный венок…
- Ты чего?! – шипит Рональд.
- Внимание, – Гермиона дёргает друзей. – К нам рыбка в сети плывёт.
К ним неторопливо шествует Блэйз Забини, и впервые в жизни Гарри рад его видеть.
— Вот вы где, — говорит он, растягивая слова в своей обычной манере. — Вы там, заснули в Большом зале? Я вас искал, хотел рассказать кое-что забавное.
Забини метает уничтожающий взгляд вслед Кроткотт.
- Дожили, блин, грязнокровок в наше подземелье пускают. Тьфу!
Гарри и Рон переглядываются.
- Так, Быкоморд, – Забини дрвуг резко трогает Гермиону за плечо. – Иди, погуляй. Нам с парнями женские уши не нужны.
Слизеринец вновь ухмыляется и жестом приказывает Рону и Гарри следовать за ним. Ребята только беспомощно оглядываются на Гермиону. Но она ободряет их улыбкой.
— Какой там новый пароль? — спрашивает Забини у Гарри.
— Эээ… мммм… — мычит тот.
— Вспомнил, «чистая кровь»!
Часть стены отъезжает в сторону, открывая проход. Забини уверенно шагает внутрь, Гарри и Рон — за ним. Общая гостиная Слизерина – низкое подземелье со стенами из дикого камня, с потолка на цепях свисают зеленоватые лампы, шторы на окнах плотные и переливаются разными цветами. Жаль, что мрачными. От чёрного до тёмно-бордового. В камине, украшенном искусной резьбой, потрескивает огонь, и вокруг, в резных креслах, виднеются тёмные силуэты студентов.
***
- Минерва, – Северус Снегг входит в комнату, словно к себе домой. – Нечего дрыхнуть. Поднимайся.
- Что-то я не припомню, чтобы я тебя просила быть моим персональным будильником, – глухо отвечает Минерва МакГонагалл, даже не поворачиваясь. Она лежит на застеленной кровати лицом к стене. – Или ты запамятовал, Северус?
- Получаем вроде одинаково, – хмыкает мужчина. – Почти. А делаю всё я. И за себя, и за того парня. Мерлинова борода. Несправедливо, Минерва.
- Ты вообще о чём?
- Да всё о твоих Гриффиндорцах ненаглядных.
- Что случилось?
- Мне кажется, или это вопрос должен был прозвучать чуть более тревожно? – ухмыляется Снегг. – Особенно, когда дело касается твоего любимчика-Малфоя.
- Что с ним? – Минерва подрывается с кровати так резко, что у неё кружится голова. И Снеггу приходится ловить женщину, сжимая зубы от злости. – Отвечай сейчас же!
- А с тобой что?
- Северус! – не выдерживает она.
- Волнуешься за второго сыночка?
- Второго? – уточняюще произносит Минерва, вырываясь из его рук. – Либо ты прекращаешь говорить загадками, либо пошёл вон.
- Или сразу за третьего?
- Ты пьян? – Минерва не может в это поверить.
- Могу я немного расслабиться или нет? – в глазах у Снегга действительно бродят странные искры, которых в обычном его состоянии никогда никому не увидеть. – Пятница же.
- Убирайся!
- Так ты у нас, Минервушка, многодетная мамаша, – растягивает губы в улыбке Снегг. – Такая сильная и волевая женщина. Конечно, тебе некогда думать о каком-то там Хогвартсе. У тебя есть и другие думы…
- Мне заклятие применить? – нахмурившись, спрашивает МакГонагалл.