- С праздниками, мне кажется, стоит повременить.
- Это ещё почему?
- Локонс, послушайте, у нас в Хогвартсе давно уже перевелась традиция шумной толпой отмечать Рождество. Каждый проводит его так, как считает нужным. Мне вот вообще будет некогда.
- Нет, так нельзя, – говорит Локонс. – Я предлагаю собраться коллективом накануне Рождества в «Трёх метлах» и посидеть как следует…
- Большинство же разъедутся по домам.
- Но ничего – вы да я, да ещё Дамблдор! – Локонс восторженно размахивает руками. – Вот и компания! Я плачу!
Минерва неуверенно хмыкает.
- Знаете, наконец-то смогу сделать то, о чем мечтал ещё с шестого курса.
- Локонс, – Минерве приходится затормозить и оглянуться на Гарри. – Не сейчас.
- А что такого? – он и не смотрит на мальчишку. – Всего лишь – пригласить вас на прогулку! Знаете, сколько раз я себе говорил, что если когда-нибудь мне придётся снова у вас учиться, то я обязательно наберусь храбрости для подобного. Да и подарки же никто не отменял. Минерва, вы же не против?
- Что-что? – она выныривает из своих мыслей.
- В смысле, отмечать Рождество за пределами замка?
- Мне нужно подумать…
Минерва куда-то резко исчезает. Двери кабинета Дамблдора распахиваются, и Гарри входит внутрь. Всё вроде как обычно, но есть что-то сразу привлекающее внимание – это птица, сидящая на высокой жерди. Гарри подходит к ней и рассматривает – маленькая головка с торчащими в разные стороны пушистыми перьями, большой изогнутый клюв, очень длинные узкие крылья, яркий хвост с перьями клиновидной формы. Птица тоже смотрит на Гарри, как ему кажется, оценивая, и тут вдруг воспламеняется. Гарри не знает, что делать – кричать или молча наблюдать за этим. Пламя охватывает уже всё туловище пернатого создания, но ему будто всё равно – только после того, как с головы падают последние перья, превращаясь в пепел, существо ещё раз смотрит мальчику в глаза.
С лестницы, уходящей куда-то под самую крышу замка, спускается Альбус Дамблдор. С чашкой горячего шоколада и вазочкой с лимонными дольками. Гарри готов поклясться, что он лишь старается выглядеть беспечным – на самом деле у Дамблдора должно быть столько забот, что голова нормального человека просто раскололась бы на части.
— Профессор, — Гарри едва переводит дух от волнения. — Ваша птица… Я ничего не мог поделать… Она… сгорела…
К величайшему удивлению Гарри, Дамблдор улыбается.
— Да уж пора бы. Он был совсем плох последние дни. Я же говорил ему не тянуть с этим.
Его веселит ошеломленное лицо Гарри.
— Фоукс — это феникс, Гарри. Когда приходит время умирать, фениксы сгорают, чтобы возродиться из пепла. Взгляни-ка на него…
Гарри смотрит, и как раз вовремя — из пепла высовывается крохотная, сморщенная новорожденная птичка.
— Досадно, что ты увидел его в день сожжения, — замечает Дамблдор, усаживаясь за стол. — Большую часть жизни он очень хорош — в удивительном красном и золотом оперении. Восхитительные создания эти фениксы. Они могут нести колоссальный груз, их слёзы обладают целительной силой, и еще они — самые преданные друзья.
- Сэр, профессор МакГонагалл сказала, что вы хотели поговорить со мной?
- Да, хотел, – кивает Дамблдор. – Садись.
Гарри присаживается на высокий стул.
- Сэр, поверьте, что я сам не могу понять, что всё это значит… И мне не по себе от мысли, что большинство считают меня каким-то…
- В тебе есть доля чёрного волшебства, Гарри.
Мальчик хочет сказать, хоть что-нибудь, но Дамблдор жестом показывает, что лучше помолчать. Старый волшебник подходит к нему.
- Может, тебе уже говорили, но в ту ночь, когда ты получил этот шрам, – рука Альбуса на мгновение касается лба Гарри. – Ты получил ещё и часть силы Темного Лорда.
- Мне Сириус говорил, – тут же вспоминает Гарри. – Что он отметил меня как равного себе…
- Да, он сам он об этом и не догадывается.
- Сэр, но как же… почему же…
- Ты слышал, о чем шепчутся за твоей спиной, Гарри?
- Да, сэр, – потупливает взгляд Поттер. – Многие считают, что я – Наследник Слизерина. Раз умею говорить на змеином языке.
- А ты умеешь?
- Сэр, простите, я вам тогда не сказал…
- Я догадался, – хмыкает Дамблдор. – Но тайны, Гарри, никогда ни к чему хорошему не приводят. Понимаешь?
- Да, сэр.