- Только троньте меня. – Коуди смотрит, приподняв голову, то на Лукрецию, то на Сириуса. – У вас будут проблемы. Ранкорн ещё не подозревает, что наделал – его теперь даже при полном наборе алиби и улик не оправдают. А вам я не советую…
- Закрой рот, малыш. – Блэк резко подходит к кровати. – Пока я не сделал это сам.
- На кого вы работаете?
- Ха! Работаю… Ни на кого, – отвечает Сириус.
- Но что тогда вам нужно?
- Я разрешал задавать такие вопросы?
- Я видел вас на плакатах в розыске, – говорит Коуди.
- Когда это было?
- Недавно…
По лицу Сириуса уже ходят желваки. А руки сами собой сжимаются в кулаки.
- О чём думаешь? – вовремя одёргивает его Лукреция. – Будь поаккуратнее, Блэкушка. Сам сказал – сынок министра – товар бесценный.
- Ну уж точно не для его папочки, – усмехается Сириус. – Если он такой идиот, что даже не знал о готовящемся покушении.
- Вы злитесь на отца за то, что он вас не оправдал!
- Смотри, какой разговорчивый нашёлся! – Сириус нагибается к парню. – Что ещё тебе известно обо мне, малыш? Рассказывай, не стесняйся, здесь все свои…
- Блэк, оставь его.
- Я буду решать, что и как с ним делать, – рычит Сириус. – Хватит с меня этой кабалы, в которую меня загнали ваши чертовы нормы и правила. Большинству в нашем мире вообще плевать на всё и живут как в Раю, а я почему-то, выбирая из двух зол меньшее, всегда оказываюсь в дураках! А его папаша, наворовавший столько, что всю планету можно одеть и обуть, теперь думает, что все будут перед ним на цыпочках ходить? Только потому, что он, видите ли, жертва?! Нет уж!
- Хозяин… давайте же вольём зелье. Ему надо спать.
- Ничего, бодрствование тоже пойдёт на пользу.
- Блэкушка, – Лукреция подходит и довольно жестко стискивает плечо мужчины. – Не забывай, что это не совсем твоё личное дело. Вот нагрянет сюда Дамблдор со своими орденосцами, и тогда будем выяснять, кто на мальчика больше прав имеет.
- Да не буду я его бить. – Блэк вырывается и отходит на пару шагов.
- Вы знаете Дамблдора? – удивленно моргает Коуди. – Серьёзно?
- Пора его усыпить…
Оцепеневший от слов волшебницы Кикимер меняется в мордахе.
- Смешно же вышло. – Лукреция разводит руками.
- Очень, – кривится Сириус.
- Хозяин, Кикимер ничего не понял… Усыпить – это навсегда лишить возможности дышать и жить?
- В некотором смысле – да.
- Кикимер подумал, что нужно просто…
- В смысле – вливай зелье, – вторит Блэк. – А то разболтался он совсем.
- Но как же? – эльф смотрит на юношу. Тот готовится снова изгибаться. А когда так возятся – попробуй что-то влить. И к тому же, рот закрыт. – Кикимер уже всё перепробовал…
- Ой, да что может проще быть? – Лукреция подмигивает лежащему Коуди. – Учитесь, мальчики, пока я жива.
Кикимер под руководством Пожирательницы устраивается на подушке над головой Коуди. И по команде он зажимает бедняге нос. Коуди Фадж морщится и потом пытается сбросить маленькие цепкие лапки эльфа, но Лукреция садится на него сверху, и подавляет все попытки к движению. Когда дышать ему становится нечем, он вынужденно открывает рот. Лукреция тут же вливает полфлакончика внутрь. Коуди кашляет, стараясь не глотать, но это уже не имеет значения – миссия выполнена.
- Почему раньше не додумался? – спрашивает у домового Сириус. – Элементарщина же. Идиот. Давно вы воюете?
- Уже полтора часа, хозяин.
- Хорошо, что это только зелье Сонливости, – хмыкает Лукреция, слезая с кровати. Мальчишка уже спокойно дышит и начинает погружаться в глубокий сон. – А то наш Лорд, бывало, так измывался над бедными пленными… вместо обещанного глотка воды подливал им яд. По капле, перекрывая остатки кислорода…
***
В замке становится очень тихо и тоскливо. Каникулы подходят к концу. Гарри и Рон уже не могут дождаться своих одногруппников, с которыми хоть поговорить нормально можно. Драко продолжает вести себя странно, но при этом живо интересуется делами Гермионы – девочка лежит в больничном крыле вот уже несколько дней. Её находят возле библиотеки. Последней каплей является для Дамблдора нападение прямо во время каникул. Почти на виду. Преподаватели в смятении. Но как бы не старались – никто не может объяснить, что всё это значит. И особенно мрачна Минерва МакГонагалл. Пока что только с её факультета в больничном крыле находятся сразу трое учеников: Колин Криви, его сестра Амалия, Гермиона Грейнджер. А про то, что даже Мэри Кроткотт, их недавно назначенный психолог, окаменела и упоминать боятся.