- Я вам не детектор по металлу, - нервно усмехается Трелони. - Поточнее - это поконкретнее? А полной конкретики мне, увы, не добиться, если, конечно, вы не готовы просто поверить на слово...
- Ну, карты раскиньте ещё разок.
- Незачем, - коротко отвечает Трелони. - С ними уже всё ясно...
- Можно я пойду? - умоляюще смотрит на Минерву Лоя.
- Дай мне руку, дитя, - просит вдруг Трелони. - Не бойся.
Однако же Лоя медлит. И Минерве даже приходится её чуть подтолкнуть.
- Я не кусаюсь, - говорит Трелони. - Раз уж ты решила узнать свою судьбу - трусить не полагается. Знаешь об этом?
Лоя молчит.
- Кассандра! - одергивает женщину Минерва. - Нельзя ли помягче?
- Помягче будет на диване дома, - отвечает Трелони. - А сейчас - голая правда! Я ж ничего никому не обещала - и не надо так на меня смотреть! Судьба ваша - а я не Бог!
Трелони рывком дёргает руку Лои на себя.
- Я не хиромант, к счастью, - добавляет она. - Или к горю...
- Да, эта наука кого угодно из колеи выбьет.
- Откуда вам знать, профессор? - Трелони сразу смотрит на Минерву.
- Моя бабушка одно время увлекалась... хиромантией. Я устала от неё бегать. Всё требовала показать руку. А потом оказалось, что линия жизни у меня короткая... видите ли, надо мне жить с опаской - только куда там - вот уже до сорока дожила, вроде, не умерла.
Лоя пытается высвободить руку из пальцев Трелони, но та не отпускает. И снова глянув на ладонь, тихо охает.
- Что там? - Кроткотт дергается.
- Что за напасть с этими линиями жизни - непонятно, но одно скажу точно: у тебя, дитя, линия эта обрывается резко. Очень резко. - Кассандра не смотрит девочке в глаза, иначе ту бы точно выносить пришлось. - Линия сердца самая извилистая, значит, нужно... быть осторожнее в делах амурных. А на пересечении линий ума и удачи... что это?
Трелони приглядывается. Лоя забывает, как дышать.
- Не может быть - это же метка Фатум!
- Метка... какая? - спрашивает Минерва, тоже нагибаясь к Лое.
- Метка судьбы, - говорит Трелони. - Здесь можно не волноваться - любое дело тебе по плечу будет. Только захочешь - сделаешь. Всё сделаешь. Везде тебя будет ждать успех!
Лоя, будто не веря, снова растерянно смотрит на Минерву.
- Таких людей называют... кометами, - изрекает Трелони. - Горят ярко, но гаснут быстро.
Выпроводив Лою, у которой, как видит Минерва, на лице черным по белому написано: «Спаси и сохрани от таких провидиц, великий Мерлин!», Трелони усаживает МакГонагалл и без всяких предисловий начинает нести какую-то чушь по поводу и без него. Минерва пытается остановить Кассандру, и уже жалеет, что пришла, но не тут-то было - та вдруг оговаривается, что «канал открыт». И теперь, - делай ты что угодно, - она должна сказать, что видит. В будущем. В обозримом. Если таковое вообще имеется.
- У меня тоже, я так подозреваю, всё не слишком радужно? - Минерва старается сделать так, чтобы её голос не дрожал, и выглядела она солидно. Да и в глаза смотреть старается чаще, чем Лоя, дескать, терять нечего. Однако, по лицу Трелони пробегает такая тень, что у Минервы больно щемит сердце. В несколько раз больнее, чем было. - Или, может, наоборот - счастья привалит столько, что не разгрести?
- А таких людей, как вы, профессор МакГонагалл, называют... фитилями, - без улыбки и иронии проговаривает Трелони. - Вы способны гореть только от мощного заряда извне. Гореть и взорваться. Рано или поздно. Будете жить по совести - судьба ваша сложится как надо. И нет - не бойтесь, умирать вам не скоро. Есть у вас Ангел-хранитель. Но и Бесы не дремлют - всегда за спиной. Ждут. Когда оступитесь...
- Это вы... сейчас на самом деле что-то увидели, или вспомнили пару цитат известных из книжек по психологии? - нервно усмехается Минерва. Ей никак не хочется давать слабину. И показывать страх. - Чашку вам отдать?
- Давайте, - соглашается Трелони.
Минерва протягивает прорицательнице свою чашку.
- На краю вы стоите, если хотите знать, - говорит Кассандра, смотря на чаинки. - На самом краю. Того и гляди, дунет ветер, - и нет вас. Аккуратнее будьте.
- Вы о чем? - Минерва сглатывает. Но в горле у неё сухо как в пустыне. - Трелони?
- Смотрите сами. Если помните хоть что-то из школьной программы, то не ошибетесь с предположениями. Что здесь видно?
Минерва осторожно заглядывает в чашку.
- Чернота какая-то, - говорит МакГонагалл, фыркнув, и стараясь не показывать ни единым мускулом, что у неё перехватывает дыхание каждый раз, когда она пытается проанализировать все эти знаки. - Ничего особенного. Нет?
- Тьма пожирает тебя, Минерва, - Трелони, явно разозлившись, бросает чашку на стол. Благо, та не разбивается. Но остатки чая разливаются по столешнице. И вот теперь чаинки образуют фигуру. - Понесешь ты крест своей вины по жизни. До смерти не избавишься ты от него. Видишь? Крест этот ты заработала, когда убила невинного...