Дамблдор устало садится в кресло и снимает очки.
- Да, профессор МакГонагалл, - говорит старик, смотря снова ей в глаза. - Всё верно, но я ведь не озвучивал вам или кому бы то ни было, каким именно способом я изгнал стаю с территории...
- Вы убили их... - выпаливает без всякой задней мысли Шелли. - Да, вы убили их вожака, и оборотни поклялись вас найти... и отомстить!
Минерва вопросительно смотрит на неё.
- Спасибо, мисс Шелли, - Дамблдора не узнать - он краснеет и бледнеет так резко, что можно подумать, будто сейчас случится припадок. - Что бы я без вас делал, это уж точно!
Мисс Шелли, понимая, как подставила директора, снова прижимается к стене и не произносит больше ни звука.
- И всё же, я осмелюсь сказать, что я не лично своими руками убил вожака стаи оборотней. Да, по моему приказу дать им бой при попытках сопротивления, опытные люди из числа мракоборцев, совместно с Центром Исследований Опасных Существ, провели эту операцию по зачистке нашей пришкольной территории.
- Сейчас нужно выяснять, не кто виноват, а что мы можем сделать для Люпина, - Минерва выдвигает дельную мысль. - У него уже нет шанса восстановиться? Совсем?
- Нет, конечно, - Дамблдор говорит как никогда тихо. - Слюна попала в кровоток, даже если её и отсосали, то уже поздно - вирус ликантропии вовсю гуляет по организму. После переливания крови ситуация улучшится, но... ненадолго, я подозреваю.
- Куда его укусили? - спрашивает Минерва.
- В ногу. Правая лодыжка.
- Может, есть шанс, если... ну, я не знаю - ликвидировать источник распространения вируса?
- Ампутация? - расширяет глаза Дамблдор. - Вы в своём уме? Парня без ноги оставить? Да и к тому же, я повторю: это не поможет на сто процентов - вирус разошелся вместе с кровью везде. И в сердце, и в легкие, и в мозг...
- Теперь у него нет альтернативы, кроме как стать оборотнем?
- Вакцина, сдерживающая превращения, разрабатывается. Скоро, возможно, средства для оборотней будут в свободном доступе. Пока - нет. - Дамблдор вздыхает. - Главное, чтоб вы понимали - он жив. И если всё с переливанием пройдёт успешно, то можно смело сказать, что повезло. Потому что нет свете лучшего дара, чем жизнь.
- Но - какая эта жизнь будет... вас этот вопрос не волнует? - заедается Минерва. - Держу пари, что вы даже не допускаете мысли, что мальчик, возможно, не хочет такой участи... я уж молчу про его родителей! Они и так из финансовых и карьерных кризисов не вылезают! И теперь им лечить собственного сына от неизлечимой болезни!
- Не так давно вы, профессор МакГонагалл, меня упрекали в том, что я отстранён от чужих бед. - Дамблдор вспоминает случай с Миртл Уоррен. - Говорили, что я - последний осёл, раз считаю, будто смерть может стать для кого-то избавлением от мук, причиняемых жизнью, и новой дорогой в загробном царстве. Не так?
Минерва опускает глаза - Дамблдор оказывается прав. Она перегибает. Только вот, молчать не получается: Минерву будто на части рвут. Внутренние черти. Которых она хоть и держит под замком, но иногда, дав слабину, чувствует, как они отчаянно пытаются вылезти наружу. И начать творить свою волю.
- Что мне сказать его однокурсникам? - выдавливает Минерва.
- Вот, это, пожалуй, ключевой момент нашего разговора, - замечает Альбус. - Что и кому вы должны будете сказать...
Минерва понимает, что Дамблдору не просто принять такое решение. Все же, ради справедливости, нужно сказать, что он всеми силами пытается не уронить честь школы. И эта цель оправдывает, пусть не любые, но многие средства.
- Однокурсникам вы скажете, что мистер Люпин подцепил в лесу Грибную лихорадку, и пока будет изолирован. - Дамблдор смотрит на Минерву взглядом, не допускающим возражений. - Свидетелей с других факультетов, слава Мерлину нет, так что будет проще.
- А что дальше? - Минерва намекает на то, что ситуацию нельзя исправить полностью. И про нынешнюю сущность Люпина, так или иначе, узнают. - Сколько мы будем врать?
- Сейчас я не намерен загадывать так далеко вперед. Нам бы год спокойно закончить и отчитаться.
- Если узнают в Министерстве, то...
- То школу закроют, Минерва, - Дамблдор снова надевает очки-половинки и берется за пергамент, чтобы написать письмо родителям Люпина. - Мы все по миру пойдем. Я думаю, что никому этого не захочется. Поэтому я вынужден лгать. И просить вас о помощи. Ведь судьба одного ученика не может ставиться превыше судьбы сотен.
- Так что же, директор, - слабым голосом спрашивает мисс Шелли. - И виновного не накажете?