Минерва вздыхает - она очень хорошо, понимает, к чему клонит Том. И как ему возразить она не представляет - наверняка, у него уже заготовлены контраргументы.
- Ты слишком категоричен в своём суждении.
- Почему? - хмыкает Том. - Потому, что сравнил женщин с недофермерами?
- Да, - кивает Минерва. - Ты забываешь, что не всегда созданы все... условия... и моральная готовность... у всех разная...
- А что вы, профессор МакГонагалл, так разнервничались? - Реддл замечает, какие паузы между словами делает Минерва. - Вы примерили этот образ на себя? И как?
- Ты считаешь, что всем женщинам, которые когда-то избавились от родных детей и решили искупить вину, усыновив чужих, нет прощения, и они обречены на одиночество?
- Вы сами это произнесли.
Минерва молчит и смотрит на Тома исподлобья.
- В общих чертах - да. Я именно так считаю, - проговаривает Реддл какое-то время спустя.
- А ты циничный, Том, - Минерва чувствует, что в горле разбухает горячий ком. - Я и не знала...
- Вам, профессор, я могу сказать то же самое, - фыркает Реддл. - Я, знаете ли, иногда задаюсь вопросом, что было бы, если б вы всё же родили своего ребёнка? Обратили бы вы свое драгоценнейшее внимание на меня? На бедного сиротку?
Минерва берёт себя в руки, отгоняя истерику. В конце концов, ею ничего не добиться - она уже знает. Только не с Томом. Иначе она будет выглядеть ещё более жалко.
- А ты не задаёшь себе вопроса: что было бы, если б ты не пошел на поводу у Дамблдора и позволил мне себя усыновить? - Минерва подходит к Тому и заглядывает ему в лицо. - Я тебе отвечу, что было бы.
Реддл, резко побледневший, кусает губы и старательно отводит глаза.
- Ты бы никогда больше не задавал вопросов, подобных тем, что ты только что озвучил, - Минерва касается его руки, и видит, что Том зажмуривается. - Я знаю, каково тебе было узнать...
- Почему вы мне сами не сказали? - тихо спрашивает Реддл.
Минерва замирает, не дыша, когда по щеке Тома скатывается слеза, а руки сжимаются в кулаки.
- А сам не догадываешься, почему? - через несколько секунд Минерва снова может говорить. - Боялась. Боялась до ужаса той реакции, которую все равно получила. Только теперь ты... презираешь меня в два раза больше. За то, что я сделала, и за вранье...
Реддл быстро вытирает лицо. И открывает покрасневшие глаза.
- Это всё отговорки. Вы боялись не меня, а себя.
- Да, Том. Самый жестокий палач - наш совесть. - Минерва убирает волшебную палочку. - И её приговора не боится, разве что, идиот.
- Да, но когда я вас неоднократно спрашивал, почему у вас нет своих детей, вы обычно отвечали, что природа не распорядилась. Что вы бесплодны. Это был ваш выбор. Заметьте, профессор, сознательный выбор - лгать.
- Насчёт «сознательного» - я бы поспорила, Том, - Минерва качает головой. - У меня не стояло цели намеренно врать. Я делала это из-за страха тебя потерять.
- Но вы же знали, что однажды всё тайное станет явным.
- Мне казалось, что я смогу найти нужные слова. Когда придет время.
- Вы слишком долго ждали этого момента, - усмехается Реддл. - И да: если бы вы действительно хотели меня усыновить, то сделали бы это сразу, когда я был ещё на первом-втором курсе! И плевать бы хотели на какие-то там запреты от Дамблдора!
- Ты прав, - Минерва грустно улыбается. - Я должна была действовать сразу. Но если бы я пять лет назад была такой, какой стала сейчас...
- Пять лет назад вы были лучше, чем сейчас, - вдруг говорит Реддл, спрыгивая с высокой парты. - Для меня, во всяком случае.
- По-твоему, я сильно изменилась? - с тревогой спрашивает Минерва.
- Ещё как, - произносит Реддл, подходя к учительскому столу. - Или это я вырос.
- Как бы я хотела, чтобы этого не происходило.
- Чего именно?
- Твоего взросления, - вздыхает Минерва. - Жаль, что нельзя остановить время на длительный период, и жить в нем.
- У вас развивается гераскофобия? - с едкой насмешкой спрашивает Том.
- Страх перед старостью? - Минерва чуть поворачивает голову, рассматривая Реддла. - Нет, это совсем другое.
- И что же?
- Почему ты считаешь, что я изменилась? Потому, что изменилась ситуация?
- Отчасти, - кивает Реддл. - Люди ведь все лицемерные приспособленцы. Так или иначе.
- Ты ведь так на самом деле не думаешь... - разочарованно качает головой МакГонагалл, уже понимая, насколько сильно она упустила момент для разговора с Томом. - Прошу. Скажи, что ты...
- Думаю, - отвечает Реддл. - Больше того, профессор: я почти готов поверить в это.
- А ты поверишь, если я скажу, что даже если ты в один прекрасный день совершенно не узнаешь меня, мое отношение к тебе не изменится? - с надеждой спрашивает Минерва. - Том?