— Да, да, и тебе здравствуй. Я Катрин, если ты забыл. Арчибальд не войдёт. — Катрин помедлила, добавила то, во что и сама не верила: — Никогда. А войдет — снова заберу тебя. Ну а теперь ты можешь что-то мне сказать?
Он умудрился отшатнуться, не вставая. И вот на этом держится мир? Вот этот должен научить Ирвина чему бы то ни было?
Он откашлялся:
— Госпожа, вы не могли бы?..
— Катрин, ты не могла бы.
— Катрин, ты… — он сбился, замотал головой. — Вы не могли бы…
— Что? Выйти? Не мешать?
Это была ошибка — Шандор замолк и для надёжности прикрылся волосами. Ну и растрёпанные, надо дать ему бальзам. Катрин ждала. Шандор молчал минуту или две, потом откинул волосы с лица и попросил:
— Вы не могли бы причинить мне боль, пожалуйста? Когда пытаюсь сам, всё заживает.
Катрин мысленно закашлялась. И вот это… с этим… Встала с его постели, отошла на пару шагов. Ладно, допустим, она сейчас велит принести нож. Тут вопрос ведь не в том, чтоб ранить, а в том, что…
— Подойди, — велела она, и Шандор вздрогнул, — да подойди ты, больно сделаю.
Ирвину она говорила «больно не сделаю» и, что смешно, в обоих случаях врала.
— Спасибо, госпожа.
Как он дожил вообще? Медленно встал, медленно, склонив голову, подошёл к ней.
— Ближе. Ещё.
Он подошёл вплотную, и только тогда Катрин его обняла — так крепко, что он дёрнулся.
— Ужасно больно, правда? — Она не отпускала. — Ты же у нас не любишь, когда до тебя дотрагиваются. Вот, наслаждайся. Можешь даже обнять меня в ответ.
Шандор, кажется, не дышал. Катрин ждала и стискивала его, как мужа обнимала в лучшие дни, когда тот возвращался из походов.
— Тихо, — шептала ерунду, — всё хорошо. Никто тебя не тронет больше, а ну перестань.
От него пахло: речной водой, растёртой в пальцах молодой травой, еловой хвоей. Катрин успела провалиться в полусон о летнем лесе, когда руки Шандора медленно поднялись по её спине и сцепились в кольцо. Пальцы дрожали.
В подвале Шандор не чувствовал хода времени. В садике наступила осень и потом зима, но всё это было не взаправду. За стену не проникали метели, над садом не летали птицы. Сначала Шандор пытался считать время, делая записи на полях книг, потом Арчибальд сказал «ну и что тебе это даст?» и принёс тетрадь, и тогда Шандор считать время перестал. Тетрадь лежала пустой. Арчибальд продолжал стучаться, проверял, сколько Шандор прочитал и что усвоил, разучил с ним простейшие заклятия: достань предмет — спрячь предмет. Шандор всё время пытался достать не то, что спрошено, что-то живое, тёплое, а не подкову, не камень с мостовой, не клочок сена, не гвоздь, не кирпич. Яблоко. Цыплёнка. Когда он в очередной раз на просьбу вроде «сотвори мне пять гвоздей разной длины» протащил сквозь небытие полевую мышь, Арчибальд встал с дивана, с которого наблюдал.
— Это животное, — он протянул ладонь, но Шандор спрятал мышь за спину, — отправится в леса, где ей и место. Шандор, не зли меня.
Шандор не мог остановиться. Казалось бы, протянуть руку и разжать кулак. Мышь копошилась, ей было неудобно, наверняка Шандор впопыхах слишком сильно сжал ей живот или ещё что-то.
— Ты держишь дворец, а не только лес. Люди живут в городах. — Арчибальд прохаживался взад-вперёд. — М-да. Ты не любишь город.
Шандор ненавидел.
— Отдай, ты же сейчас её задушишь.
А то вы нет. Шандор представил, как Арчибальд наступает на мышь блестящими чёрными сапогами, и попятился аж до самой стены.
— Нет, подумать только. Мышиный бунт.
Арчибальд нарисовал ладонью в воздухе крест — и мышь, живая, тёплая, исчезла. Шандор сжал пустой кулак.
— Вы её… что?
— Убрал туда, откуда ты её взял. — У Шандора, видимо, выступили слёзы на глазах, потому что Арчибальд отвернулся, будто разглядывал книги, которые сам же и принёс. Он так делал иногда — давал пару минут вытереть лицо, прийти в себя.
— А могла бы выйти на луг и жить по эту сторону.
— Сейчас зима.
— Впасть в спячку, а потом выйти на луг.
Шандор представил, как Арчибальд содержит мышь в маленькой клетке, и не смог не фыркнуть. Арчибальд снова сделал вид, что не заметил.
— Тебе по нраву извлекать живое, я уяснил. Но обращаешься с неживым ты пока хуже. Когда научишься посреди ночи левой рукой доставать из-за спины, скажем, прибор для открывания бутылок, тогда и приступай к своим пищащим.
Прибор для открывания бутылок?
Арчибальд снова сел на диван. Шандор на нём почти что не сидел, так что тот всё ещё казался новым.