Я конечно усердно киваю. Нельзя спорить с женщиной, у которой лучший друг вибратор. И не дай бог показать, что мне бы лучше что — то твёрдо — мягкое, живое, человеческое и всё что к нему прилагается в виде накачанного с сильными руками тела. Сильные руки для мужчины это самое главное, от них как раз всё зависит.
Не скажу ведь я, что вокруг столько мужчин, только успевай уворачиваться. И все пялятся и ухмыляются. И каждый обязательно скажет что — то намекающее или сразу пошлое.
Пока, надеюсь на то, что я ещё не так стара, как моя начальница.
Двадцать шесть это конечно уже возраст, но теплиться надежда что, это — ещё не конец.
Застегнула пуговицу на пиджачке, быстро пробежалась пальцами по волосам, кинула их на бок и удовлетворённо улыбнулась.
— Нет, двадцать шесть — ещё не конец, — проговорила и пошла из квартиры.
Выхожу из подъезда, направляюсь к желтому такси.
Перебираю ногами, быстро насколько позволяет юбка, и девять сантиметров каблука. Разочарованно вздохнула, остановилась. Забыла, кажется помаду. А после обеда приходится подкрашиваться той, что сто лет уже в сумке болтается.
Ладно, вечером нужно точно положить в сумку. Размышляю и неожиданно взгляд мой падает на черный джип, который стоит сразу за машиной такси.
И даже не джип, а человек, который стоит на него опершись. Руки в карманы наверняка дорогущего костюма, цвета асфальта.
Стоит, как угроза моего спокойствия и улыбается нахальненько так, глядя на меня.
Быстро глянула, всем видом показала что невнимательно, и направилась к такси.
— Эй, красавица, я тута!
Остановилась, возмущённо вздохнула.
— Чего вам? — обернулась нехотя.
— Тебя.
— Очень смешно, — повернулась и топаю дальше.
Он быстро оттолкнул от машины своё стройное тело любителя покидать железо в тренажёрке. Легкими, небрежными шагами прошел передо мной и встал, преграждая дорогу.
— Подвести? — как бы и не хочет, но уговаривает.
— Обойдусь, — обхожу справа.
Удивлён, шагает, снова преграждает.
— Я серьёзно. Специально встал пораньше, думаю, как ты без машины на работу приедешь.
— Слава богу, есть добрые люди, довезут.
— Ну так и я добрый, отвезу с ветерком.
— Послушайте, я опаздываю, а мой начальник не любит, когда его подчинённые опаздывают. Отойдите, меня такси ждёт.
Рука парня скользнула в карман пиджака. Вытянул бумажник. Открыл его так, чтобы я, хошь, не хошь, оценила лопатник заполненный баксами под завязку, аж трещит. Достал купюру в сто долларов, повернулся, пошел к машине такси и сунул в окно сто баксов.
— Извини шеф, ложный вызов.
— Понял, — сказал таксист, завёл и я возмущённо моргала, когда машина отъехала.
Только без меня.
Конфетка возмущенно взбрыкнула и простонала:
— О нет, я опаздываю, только не это!
Боже, я почти увидел, как она будет стонать подо мной, или на мне.
И даже услышал — О да, только это, только это!
В следующий момент она стремительно повернулась, направилась к моему железному коню, открыла дверь пассажирского сзади и быстро вскарабкалась по ступеньке.
А я, как кот на масло, ещё раз имел возможность оценить эти стройные пристройные ножечки, выглянувшие из разреза узкой юбки.
Вздохнул от осознания того, как легко и просто всё получилось. Достаточно вырулить туда, куда мне нужно и заднее сидение моей машины таки окропится каплями моего пота и не только.
Неторопливой походкой, человека сделавшего дело, я пошел, открыл дверь со своей стороны, запрыгнул на ступеньку и быстро сел. Я уже почти видел, как девчонка срывает с меня рубашку, впивается в мой сосок своими красными губами и сосёт, и проводит языком от одного к другому…
Уселся, обернулся:
— Куда едем?
Ответ неожиданный — в нос мне уставилось что — то. А красотуля с типа злой гримасой прокричала:
— У меня газовый баллончик! Один неправильный поворот машины и я распылю его в салоне!
— Оу, оу! Ого, — я улыбнулся успокаивающе, и поднял руки, — я понял, значит едем сразу на работу.
— Давай, заводи мотор, я и так уже опаздываю.
Я вдавил кнопку, нажал на педаль и начал выруливать со двора.
— Если у меня будут проблемы на работе, вы будете виноваты, — недовольно стонала она на заднем.
Да детка, я буду виноватым, буду.
Я согласен быть виноватым во всём, лишь бы ты мне хоть что — то пообещала.
Да, тут спокойствие сохранять будет очень трудно. Но я упёртый, чем труднее путь, тем он интереснее. А в этом случае, я чувствую, придется потрудиться. Совсем немного.