Аллен был рад это слышать, и, пообещав найти Линали сразу же после того, как освободится, последовал в госпиталь. Комуи решил не пренебрегать указаниями разговорившейся Хевласки и сдал его на руки Матроне, перечислив сразу же все озвученные Хевлаской претензии и собственные соображения.
И как Аллен сразу не понял, что ему суждено застрять в госпитале на веки вечные?? Судя по внушительному списку процедур и анализов, ни с кем поговорить, обсудить, или сделать что-нибудь ещё он совсем не успеет.
Он уже хотел обратно к Ноям. Обратно к Тикки.. К Тикки, который сейчас может, находясь дома, ни о чём не заботиться, развлекаться и пускаться во все тяжкие. Подумав о том, что вообще-то он не верит в верность Тикки, тем более что раньше они никогда не теряли связь на целую неделю.
Уныние всё сильнее и надежнее сдавливало свою смертоносную удавку у Аллена на шее…
Ещё и чистая сила, вроде бы, обиделась.
========== Этап 5. Старые и новые знакомцы. ==========
Аллен наконец-то тяжело вздохнул.
— Матрона меня убьёт.
Рекомендации Хевласки, данные два дня назад, были приняты на «ура» всеми работниками госпиталя, и Уолкеру запретили переутомляться, стали пихать в него какие-то витамины, забрали почти литры крови на различные анализы, наказали хорошо питатьcя и спать.
Аллен сначала решил, что это неплохо, да вот на тот срок пока не сообразил, что новые указания на его счёт только породили вокруг ещё большую суету.
Общие собрания, посвящённые его роли и деятельности у Семьи Ноя, тоже казались слишком затянутыми, нудными и подозрительными. Вернее, все вокруг него были подозрительными и косились на него очень так неприветливо. Особенно когда на третьем часе закрытого собрания в зал врывалась никого не слушающая Матрона, утверждающая, что Аллену надо если не отдыхать, то хотя бы питаться, отдавала ему обычно какие-то препараты, пару чашек с горячим шоколадом и чем-нибудь, что можно пожевать.
А уж какие лица были у этого важного начальства, когда Аллен посреди их речей начинал громко хрустеть принесённым печеньем или, демонстративно причмокивая, облизывал пыльцы после крема с пирожных… загляденье просто!
Кстати, Учитель тоже присутствовал на этих собраниях, но всегда сидел в стороне. А вот сегодня, видимо вдохновившись примером своего ученика, принёс на собрание бутылку коньяка и стал распивать при всём честном народе.
Народ выдержал от силы полчаса. Затем посыпались просьбы поделиться трофеем, важные бумаги полетели под стол, захмелевшая Клауд во всю флиртовала с… Комуи, который, судя по выражению лица, постоянному оглядыванию по сторонам и невнятному бульканью в ответ, просто не знал, за что на него свалилось такое счастье.
Бутылкой коньяка, разумеется, никто ограничиваться не стал. И теперь по зданию штаба разносились голоса Рувелье и Тиедола, в два голоса напевающих искажённый гимн неизвестной страны. Аллен бы предположил, что Англии, ведь слова-то на английском, но там в основном шла какая-то похабщина и ругань. Такого Генерала Тиедола Аллен Уолкер ещё никогда не видел.
На нижних этажах во всю ругались учёные, которым так и не довелось отыскать Комуи. Аллену было страшно признаваться в этом даже себе, но возможно ведь, что поползновения Клауд в сторону Смотрителя завершились успехом…
При таком раскладе можно было начинать опасаться нового прибавления, потому что этот бэби-бум в Ордене начал уже немного напрягать.
Среди прочего шума особенно выделяли крики миссис Кросс и жалобные извинения Мариана, который, кажется, ссылался на всех остальных. Как обычно пытался увильнуть от ответственности. Кажется, Джетта Кросс на самом деле вознамерилась отвадить несчастного Мариана даже от последнего его удовольствия. Хотя, некоторые особенно пронырливые сотрудники с очень большими ушами утверждали, что Джетта сама по себе и есть одно больше удовольствие.
Подтверждением этому предположению служил её вновь начавший расти живот.
Видимо троих деток Кроссу было мало.
Аллену в принципе нравилось играть с ними, ему нравилось, что он нравится детям, по какой-то необъяснимой причине, но…
Но он был очень рад, что ему придётся отправиться к Ноям и проводить в Ордене очень мало времени. Хотя бы потому, что именно в этот момент он стоял в ванной комнате перед раковинной и пытался застирать рубашку, в то время как за стеной во всё горло орала маленькая принцесса Чёрного Ордена и требовала в срочном порядке предоставить «дядю Лю» и его «висюли» обратно.
Хорошо хоть, что сегодня Аллен прибрал большую часть своих «висюлей» в хвост, а затем ещё и собрал и заколол на затылке. Смотрелось довольно странно, и Аллен, глядя в своё бледное отражение с синяками под глазами, подумал, что неплохо было бы проколоть уши и вставить в них серьги. Или хотя бы одну..
Вот захотелось вдруг и всё.
Уолкер снова воздохнул, начиная массировать виски, одновременно царапая кожу внушительными когтями левой лапки и пытаясь отвлечься от воплей. Линали пообещала, что успокоит девчонку, пусть он только пока не появляется в её поле зрения. Кажется, девчушка точно знала, что Аллен где-то есть, и требовала его обратно..
В последние дни она даже есть без него отказывалась. А потом по ночам никак не могла уснуть, потому что была голодной. Успокоить и покормить её мог только Аллен, но даже Линали понимала, что такая привязанность это плохо. Должна же она к собственной матери привыкать…
И к отцу, который шляется непонятно где.
До Аллена весь последний год доходили неприятные слухи, когда он бывал в Ордене. Их распространяли шёпотом и так, чтобы только Комуи не узнал, и получилось, что во всём штабе один он был в неведении относительно одного простого факта: у Лави на стороне кто-то есть.
Аллен не знал и не интересовался особо, что думает по этому поводу Линали, и первое время ощущал вину. Всё-таки именно он споил когда-то Лави и подговорил Узы подлить тоже Линали, вот только не тот, ни другая не выпили отвара полностью, и вместо того, чтобы вырубиться и уснуть в комнате, давая подстроить самую компрометирующую ситуацию, они пошли до конца…
И через девять месяцев в Ордене появилась рыжеволосая, тёмноглазая малышка, в которой Линали и, как ни странно, Комуи просто души не чаяли.
Лави первое время, вроде бы, вполне искренне носился с Ли, и Аллен даже стал подозревать, что всё у них сложится, но через полгода его как будто подменили. Аллен видел его с тех пор всего два раза, но тот постоянно смотрел на Линали как-то виновато, пытался вести себя как можно тише и как можно скорее умчаться обратно к Книжнику. Возможно, это было как-то связано с его работой, но Аллен сомневался. Больше походило на то, что рыжий ловелас нашёл себе новое увлечение, которое переросло во что-то большее.
Интересно, а Книжник как на это вообще смотрит? И что по этому поводу думает Линали?
Аллен тщательно вытер лицо и грудь пушистым полотенцем и уныло посмотрел на левую руку. Третий день она продолжала бунтовать. Третий день она не активировалась, при этом Аллен чувствовал себя так, словно каждый час вскакивает и убивает по паре сотен акума. Неопределённость и общее напряжение выматывали.
Ещё это начальство. Сейчас он должен был собраться и дать понять, что полностью готов к тому, чтобы на него возложили миссию по контролю за выполнением договора со стороны Ноев. Тогда ему придётся очень редко бывать в Ордене, но каждую неделю посылать отчёты. Благо стандартную форму он успел выучить назубок.
Кажется, Ватикан всеми силами сейчас пытался не столько установить мир, сколько выставить себя в благом свете перед потомками и перед настоящими обывателями и посвящёнными. Всё-таки Орден был организацией международного масштаба, и сложно было найти государство, которое не знало бы о нём или об угрозе Графа. Так что они выставляли мир, как чисто собственную заслугу…