Но по мере того, как его неверность становится все более очевидной (счета за переговоры по мобильному телефону, ночи без секса, чужое надушенное белье, которое ты находишь в доме), его просьбы становятся все более непредсказуемыми: «Я хочу жареную вырезку с перченой корочкой. Но не просто посыпанную перцем. В прошлый раз ты ее испортила» или «Я хочу устриц „Блю пойнт“, но не тех дерьмовых, что ты купила на прошлой неделе. Ты что, не можешь отличить тухлую устрицу от свежей?»
Соль на столе должна быть только кошерного помола. Сахар не должен быть очищенным. Сервировать стол нужно определенным образом, положив нож и вилку на тарелку, как во французских ресторанах. Перед тем как начать есть, он изучает вилку на предмет обнаружения малейшей зазубринки или следа грязи. Он рассматривает каждую порцию еды, изучает ее и улыбается, когда обнаруживает, что что-то не так.
Около трех часов дня, когда приготовление еды идет полным ходом, у тебя учащается пульс, и кажется, что все звуки становятся громче. Ты становишься неуклюжей, все роняешь, разбиваешь, режешь руки осколками глиняных горшочков для варки рыбы и бокалов для вина. Теперь кухня напоминает тебе ярко освещенную, отделанную итальянской плиткой пыточную камеру.
Ты могла бы уйти, но есть целый ряд причин, по которым ты не можешь этого сделать. Деньги. Он их зарабатывает и контролирует. Вы подписали брачный договор. Если ты уйдешь, то не получишь алиментов даже на детей. Своих доходов и собственных сбережений у тебя нет. Для детей, Молли и Майкла, будет трагедией, если вы расстанетесь. Они любят отца. К тому же тебе негде будет жить. Наконец Дэвид соглашается пойти к психологу — всегда есть шанс, что с чьей-то помощью все можно будет исправить.
Если ты уходишь от мужа, перейди к главе 131.
Если ты остаешься со своим мужем, перейди к главе 132.
78
Ты соглашаешься на работу за рубежом, и тебя посылают в Африку, в столицу Чада, шумный промышленный город под названием Нджамена, загибающийся от эпидемии холеры. Жара способствует размножению Vibrio cholerae, которые попали в город через загрязненные системы водоснабжения. Вместе с ними прибыли их собратья с нежными именами Candida Albicans, Neisseria elongate, Serratia Marcescens.
Нджамена — порт на берегу мутной реки Чари. Ты сразу же влюбляешься в этот город, очарованная его жителями, местным колоритом и жарой. Твоя больница находится в Парижском Конго. Это низкое здание с глинобитными стенами и решетками на окнах. Электричество подается с перебоями. У твоих пациентов, которые идут сплошным потоком, холера, малярия, дизентерия, СПИД и ветрянка. Иногда приносят детей. Подбрасывают их по ночам в плетеных корзинах или пластмассовых ведрах. Ты оставляешь себе одного или двух малышей. Тех, кому некуда больше податься.
Теплым октябрьским днем, когда ты идешь по центру города мимо популярного кафе, раздается взрыв, разлетаются осколки стекла, тебя будто накрывает на всей скорости приливная волна чего-то убийственно острого, и ты погибаешь от разорвавшейся самодельной бомбы.
За несколько секунд до взрыва ты шла и думала о том, каким тяжеленьким стал маленький мальчик, которого ты несла на руках, как он поправился за последние несколько месяцев, как от него приятно пахнет орехами и карамелью. Ты крепче прижала его к себе, ступая босиком по горячей утоптанной земле. Как хорошо на улице, когда в воздухе разливается аромат жареных кофейных зерен и апельсинов…
79
Ты выбираешь «Дом национального развития», где тебе вручают документ на бумаге нежно-оливкового оттенка — направление в Тандерболт, штат Джорджия. Это маленький городок недалеко от Саванны. Клиника — низкое панельное здание с невзрачной вывеской, выкрашенное дешевой розовой краской. Тандерболт известен своими жареными устрицами, «артиллерийским» пуншем и непроглядной, кромешной нищетой. К тебе обращаются с обычными проблемами: воспаленными ушами, поносом, острым фарингитом, простудой, сломанными руками, вывихнутыми лодыжками, венерическими болезнями. Приходят обычные люди. Пьяницы с разбитыми губами, бездомные, боксеры из спортивных залов со сбитыми костяшками пальцев и сломанными, кровоточащими, деформированными от ударов носами. Люди, которых сбило с ног, перекрутило, переехало каким-то гигантским невидимым злонамеренным колесом.