– Что-то беспокоит тебя? Ты сегодня раздражена.
– Когда я согласилась на ваше предложение, то не думала, что его осуществление так затянется. Меня все учат, учат...
– Нетерпение ребенка, - покачала головой историк. - Значит, нужно обучить тебя ещё и терпению. Древние недаром говорили: торопись медленно. Магию терпеливо изучали величайшие люди Земли.
– Я раньше о таком и не слышала.
– Конечно, в школе нас учат тому, что Пифагор был великим математиком. Но кто знает, что он был знаменитым магом?
В дверь лаборатории постучали.
– Входи, Никодим, - отозвалась Венуста Худионовна.
Вяземский вошел во фраке с белоснежной манишкой. Черный цилиндр он держал в руке. Сейчас ученый выглядел на так молодо, но, видимо, пару десятков лет все же сбросил, потому что свободно обходился без своей палочки.
– Куда это ты так вырядился?
– Сегодня у нас урок этикета. Или ты забыла?
– Боже, в тринадцатом веке цилиндры не носили.
– Думаешь, мне следовало надеть красную шелковую рубаху, праздничные порты да сафьяновые сапоги? Или халат с чалмой? Опрятно одетый учитель стимулирует усвояемость знаний, - он покосился на черную, глухо застегнутую хламиду Венусты, в которой она предпочитала работать в лаборатории. - Как ваши успехи, Катенька?
– Пока освоила мелочи: гадание на костях, перемещение душ из тела человека в иело животного... Сейчас мы готовим зелье, превращающее человека в медведя... Да, ещё я овладела телепортацией...
– Простите, не понял.
– Ну, перемещением в пространстве.
– Видите, дитя мое, я не всегда поспеваю за современной терминологией.
– Вы не думаете, Никодим Аристархович, что занятия нам пора закруглять?
Катя невольно кокетничала с Вяземским, пытаясь нехитрыми женскими уловками привлечь его на свою сторону. И была крайне удивлена, когда из-под маски аристократа, вальяжного и с виду несколько легкомысленного человека выглянуло лицо волевого, решительного и даже жесткого человека. Как если бы из под легкой рубашки выглянула не майка, а кольчуга.
– Не думаю, Катюша, ибо всякая наша недоработка здесь может обернуться для тебя бедой там. Ты знаешь, как смотрели русские девушки на своих мужчин: женихов, мужей? Как приветствовали незнакомых. Как кланялись. Позволялось ли женщине, например, смотреть в лицо монгольского хана. Возможно, вы читали, на каких мелочах порой проваливались наши разведчики в тылу врага, не умея вести себя в ресторане или, пардон, в туалете?
– Но разве я разведчица?
– А как же! Вы отправляетесь в незнакомый мир с определенным заданием, будете жить среди чужих людей, может, и среди врагов. Венуста права: вы должны уметь готовить лекарства и яды, уметь избавлять от сглаза, наводить порчу... Не хмурьтесь, дитя мое, зато после обучения этикету я покажу вам парочку приемов, пользуясь которыми вы сможете безо всякой магии одним пальцем лишить силы самого могучего богатыря...
– Правда? - обрадовалась Катя.
– А я знаю заклинание, которое заставит влюбиться в тебя любого мужчину, - проговорила Венуста Худионовна, и все трое весело расхохотались.
Прошла неделя. Еще два дня. И наконец вечером, прийдя из института, Катя увидела в гостиной обоих нарядно одетых историков и празднично накрытый стол. В вазе Катю дожидался роскошный букет цветов.
– Сегодня у нас, можно сказать, выпускной бал.., - торжественно начал Никодим Аристархович.
– И у выпускницы кавалер с палочкой, - подсказала Венуста Худионовна.
– Женское ехидство не стареет, - со вздохом прокомментировал Вяземский и любовно оглядел Екатерину. - Теперь я уверен: мы не ошиблись.
– Прошу за стол, - пригласила хозяйка дома. - Выпускницам тоже нужно есть. Как поживает психология?
– Пятерка, конечно, - вздохнула Катя, - я становлюсь круглой отличницей и, как следствие, любимицей преподавателей.
– Тогда почему такой тяжелый вздох? - улыбнулся Вяземский.
– Некоторые педагоги считают меня обычной зубрилой. Вслух удивляются, как я ухитряюсь все так дословно вызубрить. Понимаете, вызубрить! Слово запомнить - никто не хочет произносить.
– Что поделаешь, - сочувственно кивнул Никодим Аристархович. Издержки метода, который опередил свое время... Но давайте веселиться, нам предстоит скорое расставание.
– Значит, уже завтра, - обрадованно начала Катя.
– Сегодня, голубушка, сегодня ночью.
– Так быстро? - растерялась девушка.
– На вас не угодишь! - хмыкнул Вяземский. - То спешила, со мной, стариком, заигрывала, чтобы поспособствовал, ускорил дело...
– Меня занудстывом донимала, - поддержала его Веунста Худионовна.
– Что я возьму с собой?
– Только то, что усвоила на занятиях. Разве ты не научилась изготавливать себе любой наряд и превращать несъедобные растения в съедобные...
– Мне нужно ещё кое-что, - твердо сказала девушка.
– И что же ты хочешь взять с собой? - вроде удивился Никодим Аристархович, но его удиление показалось Кате наигранным.
– Хочу взять Антипа. И учтите, без Антипа я никуда не пойду!
– Да я не посмотрю на твое упрямство и просто вышвырну тебя в Черную Дыру! - возмутилась Венуста Худионовна.
Катя впервые увидела старую женщину разгневанной, но почему-то не убоялась.
В их размолвку вмешался Вяземский.
– Венуся, может, пойдем навстречу? Согласись, в её требовании что-то есть.
– Девчоночий каприз! Антип... Ты же знаешь, он со мной с самого детства. И он не сможет жить без дома.
– Тогда отдай его вместе с домом. Все равно ведь до возвращения Кати пользоваться им не будешь.
– И как я смогу?
– Успокойся, - Никодим Аристархович похлопал подругу по руке. - Не мне рассказывать магине высшего класса, как это делается.
– Вредная девчонка! - вздохнула старый историк. - Все-таки настояла на своем. Да и без Антипа, чувствую, здесь не обошлось... И с домом, если честно, ей полегче будет, в любом месте поставь и пользуйся...
– О чем вы говорите? - спросила Катя, но историки продолжали рассуждать и вовсе о непонятном.
Девушка ещё немного подождала и вспомнила, что между парами в институте она успела съесть лишь сосиску с булкой. Потому и сказала:
– А чего я сижу, чего я гляжу?.. Антип, ты ел когда-нибудь сэндвич? Строго говоря, это то же самое, что наш бутерброд, но съев его, ты как бы приобщишься к американской кухне. Ты же не хочешь чувствовать себя настолько отсталым, чтобы не попробовать то, что усиленно лезет к нам из-за океана?
Она сделала сэндвич и отнесла его к серванту, положив на пол у ножки. Тотчас мохнатая лапка, мелькнув на мгновение, утащила его с глаз долой.
– Подкрепимся, пока они совещаются.
Под сервантом согласно угукнули.
– По-моему, у них обоих хороший аппетит, - заметил наконец Вяземский, обратив смеющийся взгляд на Екатерину.
– Этот тоже, предатель! - буркнула Венуста Худионовна.
Антип протестующе завозился под сервантом.
– Молчи уж... Радуйтесь! Мы решили отправить вас обоих. Вместе с домом. Его будешь носить на шее в ладанке. Ежели кто спросит, скажешь, талисман. Вряд ли кто на него польстится. Просто вырезанный из дерева крошечный домик. Катя обняла старую женщину и крепко поцеловала.
– Спасибо!
– Ты береги себя, поосторожнее, на рожон не лезь, - сказала та, как сказала бы любящая бабушка, а не просто знакомый человек. - Не будет что получаться, лучше подожди, выбери время и попробуй ещё раз. Кто умеет ждать, получает все...
– Ой, - вдруг вспомнила девушка, - я же не написала родителям!
– Я напишу, - успокоила её Венуста Худионовна.
– А как же.., - Катя хотела было сказать про почерк, что мама сразу догадается, и расхохоталась.
Не только старый маг - она сама могла бы теперь одним движением пальцев изобразить любой почерк!
Глава девятая
В тот миг, когда он увидел Анжелу, его охватила пламенная страсть и одновременно невыносимая боль от сознания полной безнадежности.