– Просчитанный с целью захомутать меня? – спросил я.
– Вас, – кивнул Майкл. – Или моего сына.
Меня снова пробрал озноб – и не из-за погоды.
– Монету – ребенку?
– Ребенку, который не в состоянии защитить себя. Который может расти под нашептывание Падшего ему на ухо. Который превратится в оружие Падших, нацеленное на его же собственную семью. Только подумайте.
Я огляделся по сторонам. Черт, а всего несколько часов назад в этом дворе царило такое веселье…
– Даже думать не хочу, – сказал я.
– Обычно, – продолжал Майкл вполголоса, – семьи носителей меча ограждены от такого зла. Но нечто подобное случалось и в прошлом. А Никодимус владеет своей монетой не один десяток столетий. Ему ничего не стоит подождать лет десять или двадцать ради того, чтобы добиться своего.
– Вы считаете, он здесь по этой причине? – спросил я. – Ведь охотиться на человека вроде Марконе не в обычаях Тессы.
– Не в ее стиле, да, – согласился Майкл. – Но мне кажется, если, помогая похищению, она сможет создать те условия, какие ей нравятся больше всего, полные хаоса и отчаяния, это стало бы для нее достаточным поводом объединить усилия с мужем.
– Так сколько их?
– Вокруг Тессы группируются пятеро Падших. – Он на мгновение улыбнулся мне. – Извините. Теперь уже четверо.
– Спасибо Томасу, – сказал я. – Не мне.
– Я это и имел в виду, – кивнул Майкл. – Никодимус… – Он покачал головой. – Полагаю, вам уже говорили, что Никодимус особенно старается уничтожить все записи, касающиеся его, которые имеются у Церкви. Правда, в будущем это станет сложнее…
– Да здравствует век информации, – не удержался я.
– …но наши досье на него далеко не полны. Мы полагали, постоянных спутников у него только трое – однако он сумел добыть монету Ласкиэли, которая хранилась, как мы считали, в надежном месте, в чилийском монастыре. Боюсь, делать любые предположения на этот счет пока опасно.
– Допустим наихудший сценарий, – сказал я. – Сколько монет он может иметь при себе?
Майкл пожал плечами:
– Шесть, возможно. Но это всего лишь мое предположение.
Я внимательно смотрел на него.
– Вы хотите сказать, с ними на этот раз может оказаться дюжина ходячих кошмаров?
Он кивнул.
– В прошлый раз, когда они здесь развлекались, на нашей стороне были все три меча, – заметил я. – Против четверых динарианцев. И мы едва выбрались из этого живыми.
– Я знаю.
– Но вы ведь привыкли к этому? – спросил я его. – Рыцари то и дело сталкиваются с подобными трудностями.
Он бросил на меня извиняющийся взгляд:
– Мы предпочитаем иметь двойное численное превосходство над ними. Если получается – то и тройное.
– Но Широ говорил, что несколько раз он бился с ними на дуэли, – возразил я. – Один на один.
– Широ обладал талантом, – вздохнул Майкл. – Только и всего. Широ фехтовал – как Моцарт писал музыку. Я не такой, как он. Я не боюсь встретиться с динарианцем один на один, но в целом я не считаю, что сильнее его. В лучшем случае мы на равных. Моя судьба в руках Господа.
– Супер, – покачал головой я.
– Вера, Гарри, – напомнил Майкл. – Он не оставит нас. У добра всегда найдется способ победить.
– В прошлый раз победило добро, – тихо произнес я. – Более или менее. Но это не помешало им убить Широ.
– Наши жизни принадлежат Всевышнему, – невозмутимо ответил Майкл. – Мы служим, мы живем ради блага других. Не для себя.
– Угу, – кивнул я. – Не сомневаюсь, это послужит сильным утешением вашим детям, если им придется расти без отца.
Майкл резко повернулся ко мне, и правая кисть его сжалась в кулак.
– Замолчите, – произнес он негромко, но жестко. – Сейчас же.
Видит бог, я едва не вмазал ему просто от досады и разочарования. Однако у меня все же хватило здравого смысла промолчать и отвернуться. Я сделал несколько шагов по снегу и остановился спиной к нему.
Здравый смысл под ручку со стыдом… Да чтоб меня! Я же вроде чародей. Мне полагается руководствоваться внутренним светом, самодисциплиной и всем тому подобным. А вместо этого мой язык сболтнул лишнее в адрес человека, который этого не заслужил, из-за того, что…
Из-за того, что мне страшно. По-настоящему, без дураков страшно. Я всегда начинаю нести невесть что, когда мне страшно. Иногда это случалось даже кстати, но никак не в этот раз. Обычно, когда что-то пугает меня до чертиков, я могу справиться со страхом с помощью злости. И это тоже бывает кстати. Однако на этот раз я позволил страху и злости командовать моими мыслями – и в результате уколол друга в самое больное место, да еще в такой момент, когда он, возможно, ожидал от меня поддержки.