Он сделал несколько шагов к центральной конструкции:
— Пленение Семи Владык было… необходимой ошибкой. Вмешательством в естественный ход событий, которое создало временную стабильность, но ценой долгосрочного дисбаланса. Теперь, когда четыре из семи освобождены, баланс начинает восстанавливаться. Противостоять этому процессу было бы… неразумно.
Он указал на парящий над конструкцией объект, всё ещё меняющий свою форму:
— Но случай Нексуса особый. Его полное, неструктурированное освобождение — как ты теперь понимаешь — было бы катастрофой не только для нашего мира, но и для него самого.
В этот момент Нарайн вышел из транса, его лицо выражало глубокую задумчивость:
— Это правда, — подтвердил он, возвращая амулет Сорину. — Нексус нуждается не в разрушении системы, а в её трансформации.
Он повернулся к брату:
— Он показал мне… возможное будущее. Сеть Мостов, соединяющую все ключевые точки перекрёстка. И в центре этой сети — Глубинный Конклав, преобразованный в нечто новое: не барьер между мирами, а… нексус, в полном смысле этого слова. Точку соединения и гармонизации всех энергетических потоков.
Сорин кивнул, его глаза блеснули:
— Именно. Не разрушение старого порядка, а его эволюция в нечто более совершенное.
Он подошёл к центральной конструкции и положил ладони на её поверхность:
— Я подготовил систему к трансформации. Новая конфигурация энергетических потоков уже запрограммирована. Но для активации нужен мощный импульс чистой владычной энергии — той самой энергии, которую система изначально была создана сдерживать.
Малик и Нарайн переглянулись, безмолвно обсуждая решение.
— Если мы это сделаем, — медленно произнёс Малик, — каковы будут последствия? Для Нексуса, для Конклава, для всего континента?
— Трансформация, — ответил Сорин. — Как и в других местах, где Владыки были освобождены. Но более… контролируемая, более гармоничная. Глубинный Конклав станет пятым Мостом, но с уникальной функцией — служить центральным узлом для всей сети.
Он поднял амулет:
— И Нексус обретёт новую форму существования — не пленённый, но и не полностью свободный. Скорее… интегрированный в саму структуру Моста, являющийся его сущностью и управляющим разумом.
Это соответствовало тому, что братья видели в своём контакте с Нексусом. Его стремление не к традиционной свободе, а к эволюции, к новой форме существования.
— И ты? — спросил Нарайн, внимательно изучая Сорина. — Какова твоя роль в этом новом порядке?
Сорин улыбнулся, впервые показывая настоящую эмоцию:
— Я буду тем, кем всегда был — хранителем баланса. Только теперь в сотрудничестве с Нексусом, а не контролируя его.
Он сделал паузу:
— Я слишком долго изучал истинную природу перекрёстка, чтобы не понимать необходимость изменений. Старый порядок изжил себя. Новый должен родиться. Я предпочитаю быть акушером при этих родах, а не препятствием на пути неизбежного.
Малик обратился к ученикам:
— Тарен, Элиана, что скажете? Вы чувствуете какой-либо обман, ловушку?
Ученики, внимательно наблюдавшие за разговором, переглянулись.
— Я не ощущаю прямой угрозы, — осторожно сказал Тарен. — Энергетический фон стабилен, нет признаков скрытых защитных систем или подготовки к атаке.
Элиана кивнула:
— И слова Сорина согласуются с тем, что мы видели в древней пещере. Система действительно создана не столько для пленения, сколько для… структурирования.
Малик задумчиво кивнул и повернулся к Нарайну:
— Брат?
Нарайн выглядел задумчивым:
— Риск есть всегда. Но в данном случае… я склонен согласиться с предложенным планом. Это соответствует тому, что мы узнали от самого Нексуса. И, что важно, это не противоречит нашей главной цели — восстановлению истинного баланса перекрёстка.
Малик принял решение:
— Хорошо. Мы поможем трансформировать систему согласно желанию Нексуса.
Он обратился к Сорину:
— Что именно нам нужно сделать?
Верховный Провидец указал на центральную конструкцию:
— Встаньте по обе стороны от структуры. Направьте свою энергию через амулет, который я буду держать в центре. Я активирую подготовленную конфигурацию, и ваша энергия послужит катализатором для запуска процесса трансформации.
Малик и Нарайн заняли указанные позиции, а Сорин встал между ними, держа амулет над центральной частью конструкции. Тарен и Элиана отошли к стенам зала, наблюдая за процессом с безопасного расстояния.
— Начинаем, — объявил Сорин. — Сосредоточьтесь на своей связи с Нексусом. Не пытайтесь контролировать процесс — просто направляйте энергию и позвольте системе самой найти новый баланс.
Владыки синхронно активировали свои сущности, их тела начали светиться характерными цветами — изумрудным у Малика и лазурным у Нарайна. Они направили потоки энергии к амулету, который Сорин держал над конструкцией. Кристалл в центре амулета вспыхнул интенсивным фиолетовым светом, и от него потянулись тонкие нити энергии к парящему над конструкцией объекту.
Объект, воплощение Нексуса в материальном мире, начал менять своё поведение. Его постоянные трансформации стали более структурированными, следующими определённому паттерну. Постепенно он начал принимать более стабильную форму — нечто, похожее на кристаллическую сферу с множеством внутренних граней, каждая из которых отражала фрагмент различных измерений перекрёстка.
Сорин начал произносить сложную последовательность слов на древнем языке — не простое заклинание, а скорее ключевую программу, активирующую подготовленные изменения в конфигурации системы. С каждым произнесённым словом символы на конструкции меняли своё положение, перестраиваясь в новые комбинации.
Энергетические потоки в зале становились всё интенсивнее. Стены, пол и потолок начали светиться, словно весь Зал Резонанса превращался в один большой энергетический проводник. Из центральной конструкции вырвались лучи фиолетового света, пронизывающие весь зал и уходящие дальше, сквозь стены, распространяясь по всей структуре Обсидиановой Башни.
— Трансформация началась, — объявил Сорин, его голос звучал напряжённо, но удовлетворённо. — Системы перенастраиваются, энергетические барьеры реконфигурируются.
Малик и Нарайн ощущали, как их энергия взаимодействует с энергией Нексуса, создавая сложный резонансный контур. Это было не истощающее откачивание силы, а скорее синергетический обмен — они давали импульс, а система усиливала и структурировала его, направляя в нужные каналы.
Внезапно кристаллическая сфера над конструкцией вспыхнула ослепительным светом, и из неё вырвался мощный энергетический столб, устремившийся вверх, пронизывая потолок зала и все уровни башни выше. В тот же момент аналогичные столбы света вырвались из центральной конструкции вниз, пронизывая пол и уходя глубоко в основание башни.
— Основные энергетические каналы перенастроены, — прокомментировал Сорин. — Теперь начнётся физическая трансформация структуры.
Как и в других местах, где Владыки были освобождены, материя вокруг начала меняться. Обсидиановые стены стали более пластичными, текучими, перестраиваясь в новые конфигурации. Но в отличие от хаотичных изменений, которые сопровождали освобождение Терракса в Железной Цитадели, эта трансформация была более… организованной, словно следующей некому предустановленному плану.
Кристаллические структуры начали формироваться внутри и снаружи стен, создавая сложную сеть энергетических проводников. Пол зала превратился в мозаику из переливающихся кристаллов, каждый из которых пульсировал в своём ритме, но вместе они создавали гармоничную симфонию энергетических колебаний.
— Финальная фаза, — объявил Сорин, его голос звучал всё более напряжённо. — Слияние сознания Нексуса с новой структурой.
Кристаллическая сфера над конструкцией начала растворяться, её содержимое — чистая энергия Нексуса — потекло по вновь сформированным каналам, распространяясь по всей башне и дальше, к основанию купола, окружающего Конклав.
Малик и Нарайн ощутили момент, когда их энергия больше не требовалась для поддержания процесса. Трансформация достигла точки самоподдержания, где сам Нексус взял контроль над реструктуризацией.
— Мы можем прекратить, — сказал Сорин, опуская амулет. — Процесс завершится самостоятельно.
Владыки синхронно прекратили поток энергии, возвращаясь к более нормальному состоянию. Вокруг них продолжалась удивительная метаморфоза — Зал Резонанса превращался в нечто совершенно иное, более напоминающее живой организм, чем рукотворную конструкцию.
— Что теперь? — спросил Нарайн, наблюдая за трансформацией.
— Теперь, — ответил Сорин, — мы наблюдаем рождение пятого Моста. Но не просто Моста — а Центрального Узла, соединяющего все существующие и будущие переходы между измерениями.
Он указал на трансформирующийся потолок зала, который становился всё более прозрачным, открывая вид на верхние уровни башни, также подвергающиеся метаморфозе: