За стойкой против двери сидел молодой парень с коротко стриженными рыжими волосами. С первого взгляда было ясно, что парень невыносимо скучает в пустом холле, сидя на стуле. Ему наверняка хотелось двигаться, разговаривать громко, хотя бы музыку послушать, но на работе не разрешалось. Даже нельзя было открыть окно, чтобы вдохнуть свежего воздуха, – все окна прочно заделаны стеклопакетами, и в помещении не работал кондиционер. И парень явно неуютно чувствовал себя в строгом офисном костюме и узком галстуке.
– Здравствуйте, вы к кому? – проговорил он с заученной вежливостью.
– К Волованову Александру Николаевичу, – отозвалась Полина, вспомнив имя-отчество заместителя мужа.
– А как вас представить? – Парень потянулся к внутреннему телефону.
– Полина Сергеевна Моргунова.
– Моргунова? – Парень удивленно захлопал рыжими ресницами, рука с телефонной трубкой зависла на полпути к уху.
Но Полина уже увидела впереди, через холл, дверь с табличкой «И. А. Моргунов». Поверх таблички была наспех наклеена картонка с другой надписью – «А. Н. Волованов». Она быстрыми шагами пересекла холл и толкнула эту дверь.
И тут же расстроилась: за стильным офисным столом из голубого пластика сидела та самая брюнетка, которая с такой ненавистью смотрела на нее во время похорон. Вот уж кого Полине сейчас совсем не хотелось видеть!
Как и вчера, на лице девицы было наложено едва ли не полкило косметики, только на похороны она надела черный костюм, а сегодня нацепила туго обтягивающий очень открытый малиновый джемпер. В треугольнике выреза поблескивала золотая цепочка с кулоном, уши оттягивали крупные массивные серьги, на правой руке был золотой браслет в виде свернувшейся змейки, а на левой – целых три узких золотых браслета.
– Вы к кому? – процедила брюнетка сквозь зубы, хотя мигом Полину узнала.
– А что, непонятно? – Полина окинула ее высокомерным взглядом, пытаясь сразу поставить на место. – К Александру Николаевичу, естественно. Это ведь, кажется, теперь его кабинет? А вы тут быстро обустроились!
– По какому вопросу? – прошипела секретарша, как гадюка, которой наступили на хвост.
– А вот это, дорогуша, тебя совершенно не касается! – отрезала Полина и двинулась к двери в глубине приемной, мимоходом удивившись, для чего Илья держал на работе такую стерву. Может, она хорошо умеет лаять на посетителей?
– Александра Николаевича нет! – взвизгнула секретарша, вскочив и бросившись наперерез. – У Александра Николаевича совещание! Александр Николаевич очень занят!
– Так его нет – или он занят? Ты уж, милочка, как-нибудь определись! – С этими словами Полина отодвинула брюнетку от двери и потянула ручку на себя.
Секретарша самоотверженно пыталась удержать линию обороны, но Полина собрала в кулак всю свою волю, оттолкнула ее в сторону и ввалилась в кабинет. Секретарша отлетела метра на полтора, так что браслеты зазвенели, но тут же бросилась следом.
Волованов сидел за массивным столом красного дерева, вальяжно развалясь, и вертел в руках золотую паркеровскую ручку. Увидев в дверях Полину, он уставился на нее, как баран на новые гаражные ворота, широко открыл рот, чтобы что-то сказать, но не нашелся и захлопнул рот с таким звуком, с каким в ночной тишине захлопывается дверца пустого холодильника.
– Александр Николаевич! – заблеяла за спиной Полины секретарша. – Я объясняла, что вы заняты! Я не пускала! Она буквально вломилась! Она буквально силой…
– А… гм… все в порядке, – промямлил наконец Волованов, переводя взгляд с Полины на секретаршу и обратно. – Здравствуйте, Полина… ммм… Андреевна.
– Сергеевна, – поправила его Полина. – Если вы еще помните, я приходилась покойному Илье Андреевичу не сестрой, а женой.
– Конечно, конечно… – Волованов приподнялся из-за стола, указал ей на кресло. – Присаживайтесь… всегда рад… только должен заранее извиниться – у меня сегодня…
– Совещание, – подсказала Полина, усмехнувшись, и села на стул с самым решительным видом.
– М-да… совещание… Так что вы хотели обсудить?
Полина повернулась лицом к секретарше и посмотрела на нее долгим неприязненным взглядом. Если она надеялась, что та от такого взгляда растает, как Снегурочка от любви, или рассыплется в порошок, то ее ожидания не оправдались: секретарша стояла на прежнем месте, делая вид, что ничего не понимает.
– Я хотела бы поговорить без посторонних! – произнесла Полина вслух то, что хотела сказать взглядом.