«Мне все равно, но я думала, что это начинают с постели?»
«Постель – не самое важное».
«Я так не думаю».
«Кухня покажет, на что ты способна».
«На кухне будет много людей».
«Ты стесняешься при людях показывать все, на что ты способна, Касабланка?»
«Я не знаю: буду ли я стесняться, или не буду».
«Почему ты не знаешь?»
«Потому что я никогда не занималась этим на кухне».
«А не на кухне занималась?»
«И не на кухне не занималась».
«Тогда в чем же дело, Касабланка?»
«Ни в чем».
«Пойдем?»
«Пойдем».
Синьор Гонсалес и Касабланка взялись за руки и отправились на кухню.
На меня Касабланка даже не посмотрела.
Я униженно трусил следом за ними.
Готов в любую минуту отскочить в сторону, если кто-нибудь замахнется на меня палкой.
На кухне уже были ранние работники и работницы.
«Начинать?»
«Начинай», – синьор Гонсалес согласно кивнул головой.
Касабланка сбросила с себя одежды и медленно присела на стол.
На кухне воцарилась тишина.
Глаза синьора Гонсалеса превратилась в блюдца.
Нижняя челюсть жениха отвисла до пола.
Некоторое время Касабланка с разведёнными ногами обнаженная сидела на столе.
«Что у вас тут происходит? – хозяйка вошла на кухню незаметно. – Время работать».
«Не судите Касабланку строго, – Гонсалес обрел дар речи. – Я попросил ее показать».
«Что показать?» — хозяйка засмеялась.
«Показать, на что она способна».
«На кухне?»
«На кухне».
«Показала?»
«Показывает».
«Вы это имели в виду, Гонсалес, старый шалун?»
«Я не это имел в виду показать».
«Тем не менее, она показывает это».
«Не скажу, чтобы это мне не нравилось».
«Довольны?»
«Наполовину».
«Почему же наполовину?
Касабланка ничего от вас не скрывает полностью».
«Я имел в виду, чтобы Касабланка показала, что она умеет готовить, как чистит столовую посуду, – бородка синьора Гонсалеса затряслась в смехе. – Но и то, что Касабланка уже показала, укрепило, и даже сказу – подстегнуло мое желание немедленно взять ее в жены.
Не каждая девушка может так показать себя на кухне».
«Не каждая».
«Ах, синьор Гонсалес, – Касабланка спорхнула со стола и быстро оделась. – Я неправильно вас поняла».
«Иногда, когда понимаешь и делаешь неправильно, получается лучше, чем, если бы поняла и сделала правильно».
«Вы так считаете, синьор?»
«До этого момента так не считал, а теперь считаю».
«Я подхожу к вам?»
«Очень».
«Женимся?»
«Женимся, но сначала поработай на кухне».
«Вам мало того, что я показала?»
«Много».
«Так в чем же дело?»
«Ты ещё не жена, но уже капризничаешь, Касабланка».
«Да, капризничаю».
«Понимаешь, Касабланка, каждая девушка ради того, чтобы я взял ее в жены и оставил в наследство Дворец, повторит твой подвиг с показом на кухне.
Но не каждая сможет на этой кухне работать после свадьбы».
«Вам, мужчинам, только одного и надо, а когда получите это, то сразу отказываетесь от прежних обещаний», — Касабланка буркнула недовольно.
Но произнесла чуть слышно: лишь один я услышал ее.
Она с усердием принялась за работу.
Девушка выросла в нищей семье, поэтому к труду привычна.
Она вычистила все кастрюли, все сковороды, все утюги, всю кухонную утварь и посуду.
Все было запущено и грязное, потому что в усадьбе никто никогда не чистил посуду для слуг.
Я не отходил от Касабланки ни на шаг.
Снизу вверх смотрел на ее прекрасное лицо и ноги.