От моего настороженного взгляда грязь отлетала от кастрюль и от Касабланки.
К вечеру Касабланка выполнила все тяжелые работы, которыми ее нагружал синьор Гонсалес.
Он остался доволен мастерством и покорностью девушки.
«Только одно меня печалит, – синьор Гонсалес за руку повел Касабланку в свою спальню. – Ты так устала, что не найдешь сил порадовать меня в кровати».
«Только после свадьбы», – Касабланка сказала, как отрезала.
«Тогда и наша свадьба состоится только после свадьбы», – синьор Гонсалес поставил условие.
Касабланка загорелась от гнева или от смущения.
Но лямку платья спустила с правого плеча.
Я понял, что нельзя медлить ни секунды.
Набросился на Гонсалеса со спины и несколько раз ударил его ножом.
«Что ты наделал, Буль-Буль? – Касабланка отпрыгнула от Гонсалеса. – Зачем ты загрыз моего жениха? — девушка колотые ножевые раны приняла за следы зубов белого медведя. – Ты принес мне несчастье. – Касабланка ругала меня, но и действовала одновременно.
Она тащила труп синьора к заброшенному колодцу. – Кровь я смою, я умею мыть ноги от виноградного сока.
Кровь даже проще смыть, чем виноградный сок.
Но где, где я возьму себе еще одного перспективного мужа?»
Касабланка сбросила труп в колодец.
После этого замыла следы крови на полу и на себе.
Я оставался спокойный снаружи, но внутри ликовал.
Во мне появилось сладкое чувство удовлетворенной мести.
Исчезновение старого синьора никого не обеспокоило особо.
«Уехал и не попрощался, – толстая хозяйка покачала головой. – Возраст, все забывает Гонсалес.
Наверно, блуждает по горам в поисках своей феи».
Касабланка спросила, что это за фея.
И синьора рассказала длинную историю из жизни уже мертвого Гонсалеса.
Странно, человек умер, а истории о нем живут.
В детстве Гонсалес влюбился в придуманную им фею.
Или, может быть, он видел ее, но кто же поверит ребенку, что феи существуют.
С тех пор Гонсалес каждый день думал о своей фее, искал ее, спрашивал о ней.
Но это не мешало Гонсалесу, когда он вошел в разумные года, успешно жить с женщинами.
После синьора Гонсалеса появился другой синьор – как две капли воды похожий на него.
Снова повторилось действие на кухне.
И на этот раз Касабланка сначала продемонстрировала себя, сделала вид, что не поняла, что от нее хочет Мюллер.
Когда же они довольные шли в спальню, я убил ножом господина Мюллера.
Касабланка накричала на меня, что я опять помешал ее семейному счастью.
«Сам не можешь, Буль-Буль белый медведь, и мне не даешь».
Через неделю она успокоилась, но пригрозила мне, что если подобное повторится – если я загрызу ее нового жениха – то она лично спустит с меня шкуру.
Я не особо поверил словам Касабланки…
Она усердно меня кормила, поэтому мой мозг стал заплывать жирком.
«Сегодня Буль-Буль, – в одно солнечное утро, а они почти все были солнечными – эти утра, Касабланка многозначительно на меня посмотрела, – намечается очень знаменательный день в моей жизни.
Мне приснилось, что я сломала носик у чайника.
Экономка на меня сердилась, ругала, обещала, что пожалуется хозяйке, что у меня руки и ноги растут не из тех мест.
Но во сне случаются чудеса, мой славный Буль-Буль. – Луч света пробежал по щекам Касабланки. – Носик у чайника снова прирос и стал целым и смотрел задорно вверх.
Я так обрадовалась, что опять уронила чайник.
И снова носик сломался.
Экономка кричала на меня, размахивала руками.
Но носик вернулся на свое место, словно и не ломался.
Так происходило три раза. – Касабланка печально посмотрела на меня. – Все ты понимаешь, белый медведь, но молчишь.
Трешься о мои ноги, иногда смахиваешь слезы ярости с моего лица, но по-прежнему рычишь и не можешь слова молвить.