Сколько же теплоты и трепета было заложено в его словах. Очевидно, для Платона это место многое значило. И теперь мне стало вдвойне волнительно, ведь мне хотелось соответствовать этому месту, стать его частью.
– Здорово, значит, я тебя видела здесь в двухтысячном на ярмарке. Я же тоже тайком сюда ездила, говорила, что буду на продленке, а сама приезжала сюда на горках кататься, – решила я поделиться с Платоном своим секретом, о котором мама не догадывалась.
Ох, если бы она узнала, в какую даль я моталась ради горок, всыпала бы мне по первое число.
Мысленно я уже приготовилась к тому, что мама станет отчитывать за дела давно минувших дней, но она, как ни странно, помалкивала.
Платон меж тем отвлекся от дороги, глаза его расширились в удивлении, а губы украсила очаровательная улыбка, видя которую сложно было не улыбнуться в ответ.
– Жаль, что я так и не изобрел машину времени, – произнес он загадочно.
– А что бы ты сделал, изобрети ты машину времени?
Это было простое любопытство, но кто бы знал, к чему оно приведет. Платон опустил потемневший взгляд на мои губы, и я почувствовала, как их жаром обдало, а мурашки хаотично засуетились по всему моему телу. В неловкости я стала стряхивать несуществующие крошки с колен, а Платон глянул в зеркало заднего вида, на маму, и прочистил горло.
Видимо, он, так же как и я, на какой-то миг забыл, что в машине мы были не одни.
– Я бы подошел к тебе и подергал тебя за косички для начала, – подмигнул он мне как озорной мальчишка.
– Молодые, – вздохнула мама блаженно, – такие вы милые, слушала бы и слушала вас.
Не припомню, когда я чувствовала себя настолько неловко перед мамой, прямо как школьница какая-то. Я вовсе не так представляла себе эту поездку. Думала, что мы будем сидеть напряженные и собранные, угнетенные даже, а на деле вспоминали детство и переглядывались с Платоном как подростки, которые мечтают сотворить шалость.
– Вот мы и дома, – сказал Платон, останавливаясь напротив дома, впечатляющего своими размерами, старинным стилем и большим количеством ухоженной зелени.
– Вот это махина, конечно! – мама тоже разделяла мои восторги, разглядывая из окна всю эту обширную территорию. – И чего это я раньше сюда не приезжала?
– Ну теперь будете почаще приезжать, Надежда Игоревна, – обмолвился Платон, выходя из машины.
– Слыхала, Май, – мама подалась ко мне ближе, возбужденно проговаривая шепотом, – твой жених меня Надеждой Игоревной назвал, того и глядишь, скоро мамой будет называть.
Глава 33
Майя
– Ну, мам, – буркнула я в ответ, и, пока Платон обходил машину, я развернулась к ней и с молящими глазами предупредила: – Давай без этого сегодня обойдемся, мы же в гостях, постарайся вести себя прилично.
Мама только цыкнула, а Платон уже открывал дверь с моей стороны. Он галантно подал мне руку. Вложив в нее свою ладонь, я ощутила уже привычное покалывание. Следом Платон помог моей маме выйти из машины, та вся растаяла от такой заботы, пихала меня плечом всё то время, пока Платон разбирался с автокреслами, чтобы освободить наших малышей.
Я прямо видела, как ей хочется на все лады нахваливать Платона и бить себя в грудь за то, что это именно она нагадала мне такого шикарного жениха. Но я и без маминых подсказок видела, какой он замечательный. Правда, женихом я Платона не считала. Рановато для этого.
– О, Платоха приехал! – стоящий на крыльце дома высокий мужчина с мускулистым телосложением окликнул его. Явно спортсмен, это было видно невооруженным взглядом.
Платон оглянулся и с улыбкой на губах махнул рукой тому мужчине.
– Тарас, ну ты, как всегда, везде самый первый! – ехидно бросил он.
– Ага, такой вот комплекс младшего ребенка, – усмехнулся тот самый Тарас и заглянул в дом. – Народ, подтягивайтесь все на улицу! Гостей пойдемте встречать!
А через пару секунд на крыльцо выбежало столько народу, что у меня глаза начали разбегаться. Ничего себе, сколько у Платона родственников. Но все казались такими милыми, жизнерадостными и дружелюбными. Наперебой здоровались и озаряли всё вокруг улыбками.