Чувство радости в моей рутинной жизни уже давненько атрофировалось. Если я и испытывал нечто подобное, то это было связано либо с выгодным контрактом на работе, либо с поездкой в “Великие просторы”. Встречи с семьей всегда подпитывали меня эмоциями и напоминали мне, что я тоже живой человек и имею право на радости жизни. Но сегодня меня переполняли необузданные ощущения. Это была совсем другая радость, ни на что непохожая. Такой я прежде не испытывал. Наверное, это и есть то самое счастье, обрести которое заслуживает каждый, но не всякому человеку это удается.
До встречи с Майей я обманывал себя, думая, что ни в чем не нуждаюсь, что моя жизнь наполнена всеми необходимыми благами, о которых только можно мечтать. Но я всё же кое-что упускал. Еще ни один человек не был по-настоящему счастлив, будучи самодостаточным, но одиноким. Семья – вот, что делает нас счастливыми.
И хоть я и перескочил некоторые немаловажные этапы становления семьи, но, черт побери, я не я, если всё не наверстаю. Но в этом деле главное – не спешить, не переусердствовать. Просто, когда провожал Майю до комнаты, я вдруг обратил внимание на то, что она выглядела какой-то растерянной, увлеченной своими мыслями. Признаться, это немного омрачило мою радость.
Вот бы залезть ей в голову и узнать, о чем она думает, чтобы не сплоховать. Уж очень мне не хотелось дать осечку и навредить Майе и своим пацанам. Но если бы ее что-то смущало или беспокоило, она не стала бы замалчивать. Не тот у нее характер. Эта очаровательная девушка привыкла рубить правду-матку прямо в лоб, поэтому я предположил, что Майе просто нужно дать время на адаптацию. Так что пока я был спокоен. Спокоен и счастлив как никогда.
– МарьПална, а давайте я вам помогу? – решил заняться делом и помочь накрыть на стол. Схватился за тарелку с вареной картошечкой, так аппетитно обваленной в сметане и зелени, что слюнки потекли. – М-м-м, руки у вас золотые, МарьПална. Праздник живота сегодня будет обеспечен.
– Платон, – разулыбалась женщина, нагрузив поднос блюдами с разными вкусностями, от которых разбегались глаза, – вот чем ты мне всегда нравился, так это тем, что за женщинами с малых лет умел ухаживать и комплименты им делать. Ты где так научился?
– Сомневаюсь, что этому где-то учат, – ответил я, немного смущаясь. – Но услышала бы ваши слова Майя, подумала бы, что вы так льстите мне. Я же совершенно забыл, как ухаживать за девушками. Да что там, я даже цветы Майе еще не дарил ни разу. – С ужасом осознал, что романтика во мне еще придется воскрешать. – Видите ли, дети внесли небольшие коррективы в наше общение, и этап ухаживания мы просто-напросто перескочили.
МарьПална нахмурилась, переложив поднос в другую руку.
– Женщина в первую очередь ценит внимание, Платош, – говорила она с теплотой в голосе, не поучала, а будто ставила на верный курс, и я его тут же поймал, загораясь идеей. – Но ничего, ты влюблен, это видно невооруженным взглядом, а влюбленные мужчины способны на многое. Поднатореешь еще. В ком в ком, а в тебе я еще никогда не сомневалась.
– Мне приятно, что вы верите в меня, – благодарно кивнул и отправился в гостиную, где стоял праздничный стол и, судя по галдежу, столпились все родственники. А мысленно я уже заказывал букет для Майи. Точно. Но букетом я вряд ли смогу ограничиться. Внезапно мне захотелось положить весь мир к ее ногам.
Порадовать ее. Сделать какой-то сюрприз. Добиться, чтобы на ее губах расцвела улыбка, а глаза заискрились удовольствием. Я вдруг понял, что есть некий кайф в том, чтобы делать кого-то счастливым.
Заботиться.
Привычные принципы переставали работать. Раньше я бы просто дал поручение Дане, чтобы, к примеру, заказала доставку цветов, но сейчас не тот случай.
И вообще, я понял, что не стоит доверять устройство своей судьбы чужим людям. Если я хочу сделать настоящий сюрприз Майе, нужно сделать его своими руками.
Я вдруг вспомнил, что мне рассказывала МарьПална. Как в давние времена дед при любом удобном случае ездил на луг и собирал самые простые цветы. Ромашки, васильки, анютины глазки. МарьПална говорила, что они одуряюще пахли свежестью на весь дом. И что бабушка радовалась, как юная девушка.
И таким образом дед каждый раз завоевывал бабушку заново.
А что, если…
Не давая себе времени передумать, я быстро спустился вниз, минуя гостиную. Огляделся во дворе. Велосипед деда примостился у забора. Не думать, только не думать, а то начну мучиться мыслями о том, что делаю несусветную глупость.