С благодарностью улыбнулась ему, да только Платон маму на крыльце не нашел. И возле дома тоже. Так где же она?
Глава 37
Майя
– Куда она могла пойти? – бормотала я, кусая костяшку пальца и нервничая. – В незнакомом месте…
– Так, Май, ты чего переполошилась? – Платон встал напротив меня и наклонился, чтобы поймать взгляд, в его глазах я видела полный штиль, который и меня утихомиривал, снижая тревогу. – Я вот, например, совершенно не удивился бы.
– Что ты имеешь в виду?
Нервничать я перестала и уставилась на Северова, а у него дернулся вверх уголок губы, он определенно сдерживал смех. И на меня вдруг озорство напало, я даже его немного по-детски толкнула в плечо.
– Колись, Платон, о чем ты думаешь? Ты, кажется, мою маму знаешь лучше меня.
– Да тут много ума не надо, чтобы догадаться, что она пошла в гостиницу искать новых клиентов и в целом осмотреться, – пожал он плечами, махнув рукой в сторону двухэтажного продолговатого здания вдалеке. – Она же не маленькая, Май, ты чего правда? Что с ней случится? Не вижу смысла переживать. Но, если хочешь, пойдем ее поищем. Заодно прогуляемся, я тебе покажу окрестности.
– Если и пошла, почему не предупредила? – задала риторический вопрос, но на предложение откликнулась с охотой: – Ладно, пойдем. Только малышей с собой надо взять… Тут есть лишняя коляска?
– А мы же быстро, за ними есть кому присмотреть, глянь, – Платон кивнул в дверной проем, в котором мы видели с места, где стояли, как над Мишуткой и Митюшей склонилась целая компания. Все агукали и смеялись, занимая сынишек. – С ними ничего не случится за полчаса.
– Хорошо, – согласилась я, но всё же сходила к Эле и предупредила ее, что мы пойдем искать маму, прихватила ее телефон, оставленный на краю стола, и вышла снова на крыльцо.
Платон стоял в ожидании меня, и я залюбовалась широким разворотом плеч и его лихой улыбкой. Каким же свободным он казался в этом родном ему месте. Оживленным. Я узнавала его иные стороны, и этот новый хулиганский Платон мне очень даже нравился.
А ведь еще недавно я считала его роботом! Удивительная штука жизнь…
Мы пошли сначала по тропинке вдоль низкого забора поместья, а дальше она переходила в более широкую дорогу. В воздухе разливался зной, и солнце припекало, а пахло вокруг свежестью и деревенским, каким-то особенным, духом. Я здесь душой отдыхала. День уже клонился к закату, и на горизонте красным жаром наливалось солнце.
– Здорово здесь, – поделилась эмоциями с Платоном и ненароком заметила на песчаной дороге следы велосипедных шин, это меня почему-то рассмешило, стоило представить, как миллионер рассекает на двухколесном транспорте, как простой мальчишка, которой проводит время у деда на каникулах.
– Мне понравилась твоя семья, – решила с ним поделиться, – все так тепло меня приняли.
– Вот видишь, – сжал он мои пальцы, – а ты боялась ехать сюда.
– Я не боялась, просто считала, что это неудобно. Но теперь я рада, что приехала.
– Надеюсь, что будем часто приезжать сюда, – с намеком проговорил он, заставив меня снова смутиться, но представлять себя и наше будущее стало гораздо проще, когда я поняла, что не вижу никаких причин отказываться от будущего с Северовым.
Каким оно будет, покажет время, но я не сомневалась, что всё идет, как надо. Дальше мы пошли молча. Нам было комфортно просто идти по дороге, любоваться огненным закатом и вдыхать летний воздух, а когда он взял меня за руку, я и вовсе потеряла дар речи и растеклась теплым киселем от расслабляющей обстановки.
И не было ни одного другого места, в котором я сейчас хотела бы оказаться.
Но вскоре я вспомнила причину, по которой мы здесь оказались, когда увидела оживление. Но не в стороне, где располагалась гостиница, мы до нее даже не дошли, а на лугу, который находился ближе, чем она.
– Мама?! – воскликнула я, заметив родительницу среди скопления людей. Они делали фотографии на фоне заката и просто прогуливались. Видимо, это постояльцы отеля. Вряд ли местные жители.
А мама стояла возле спущенного воздушного шара и увлеченно беседовала с каким-то мужчиной, ничего не замечая вокруг.
– Мам! – окрикнула я ее еще раз, и только тогда мамма мия обернулась, на губах ее застыла чарующая улыбка, а глаза распространяли странные флюиды. Она поморгала, и мне показалось, что даже меня не заметила.
Что это с ней такое?