– Почему кричите? Вы опять ругаетесь? – Олюшка встревоженно переводит взгляд с меня на Платона и обратно.
– Нет-нет, котенок, все хорошо, – опускаюсь на корточки перед Олюшкой, спеша успокоить Кнопку. Это ее детское прозвище, которое я ей дала в первый же день в роддоме из-за аккуратного крошечного носика. – Давай чистить зубы, завтракать и в садик.
Платон смотрит с раздражением на Олюшку, но, слава Богу, у него хватает мозгов промолчать. В последнее время я замечаю, что он все больше и больше бесится, глядя на мою дочь.
Олюшка – моя и только моя дочь. С Платоном мы сошлись, когда Оле уже было три года, и он уверял, что будет любить ее как свою. Но не смог.
Платон обходит нас, не глядя в нашу сторону, и спустя несколько секунд оглушительно хлопает входная дверь. Я вздрагиваю всем телом, как будто получила смачную пощечину. Хотя, так оно и есть. Только я получила моральный удар от человека, который на протяжении почти трех лет говорил, что любит меня, и делил со мной постель…
По щеке катится обжигающая слеза обиды, и я спешу смахнуть ее, но моя внимательная Олюшка замечает этот жест и неожиданно выпаливает, развернувшись ко мне:
– Мама, давай уедем от дяди Платона, – говорит твердо, глядя серьезно и прямо мне в глаза.
– Почему, котенок? – удивленно вскидываю брови.
– Потому что ты с ним всегда грустная и плачешь. Он тебя обижает.
Обнимаю свою умную и проницательную не по годам малышку и снова едва сдерживаю слезы. С Платоном и, правда, нужно что-то решать, раз уж даже ребенок замечает неладное между нами. И это я должна ее защищать и оберегать от всего и всех. А выходит наоборот.
Мы, держась за руки, дружно идем на кухню. Оля садится за свой стул и ждет, когда я накрою на стол.
– Кушай, солнышко, – ставлю перед ней омлет и стакан теплого молока, а сама поворачиваюсь к кофемашине. Задумавшись, по привычке делаю два кофе. И только потом вспоминаю, что Платон ушел, оставив меня одну с нашей общей бедой.
Выливаю обе кружки в раковину, споласкиваю и ставлю на сушилку.
– Долго не сиди, солнышко, мы сегодня с тобой на такси едем. Иначе опоздаем: ты – в садик, я – на работу.
– Хорошо, мамочка.
Я собираюсь на работу, совершенно не обращая внимания, во что одеваюсь. Сейчас мои мысли заняты совсем другим. Что будет дальше? Как мне вести себя с Платоном? К какому еще врачу сходить, чтобы, наконец, был положительный результат?!
– Мамочка, поможешь мне? – подбегает Оля и становится спиной ко мне, чтобы я застегнула ей платье.
Наклоняюсь, тяну молнию вверх и замираю на месте. Развожу в разные стороны края платья, и глаза сами округляются от шока и ужаса.
– Оля, что с тобой случилось?
– Ничего. А что такое?
– У тебя вся спина в синяках! Ты падала? Тебя били в садике?!
– Нет, все хорошо. У нас в группе никто не дерется, мы дружные.
Я провожу ладонями по устрашающим отметинам, надавливая на некоторые пальцами.
– Больно?
– Нет, я ничего не чувствую.
Хмурюсь, ощущая в груди некоторое волнение и тревогу. Как только приеду в офис, сразу же запишу малышку к врачу! Пусть пропишет ей курс витаминов, может, что-то для иммунитета…
– Подождите меня, пожалуйста, я скоро, – предупреждаю таксиста, выходя с Олей, чтобы проводить ее до группы.
Пулей несусь в садик, сдаю Олюшку воспитательнице, крепко обняв и поцеловав на прощание, и в таком же темпе несусь обратно к ожидающему такси.
Разумеется, я не смотрю по сторонам и, что неизбежно, наталкиваюсь на препятствие. Лишь подняв голову, обнаруживаю, что налетела на мужчину.
На мужчину, чей взгляд синих глаз кажется мне до боли знакомым…На мужчину, от чьего прикосновения мое тело вспыхивает, как спичка.
– Осторожнее, – низкий голос обволакивает меня, как…как семь лет назад.
Мужчина внимательно рассматривает меня с ног до головы, хмурится, как будто тоже пытается узнать.
Где-то же я его видела…мы определенно точно встречались, но где?!
Нетерпеливый сигнал ожидающего такси прерывает мои мысли.
– Извините, – бормочу и убегаю к машине, даже ни разу не обернувшись.
Глядя на мелькающий пейзаж в окне, я прокручиваю в голове эту более чем странную встречу.
Вспоминаю глаза и голос из прошлого. Откровенные и такие горячие прикосновения… Не зря говорят, что первый мужчина навсегда останется в памяти женщины.
Неожиданная догадка озаряет меня. Быстро, подрагивающими от нетерпения руками я разблокирую телефон и открываю соцсети. Ввожу в поиск фамилию и имя своего первого мужчины.