С этой мыслью я прикрыла глаза, принялась нарочито медленно вдыхать и выдыхать. Перед внутренним взором сам собой нарисовался пёс, с которым мы сегодня успели довольно тесно познакомиться. Пушистый, игривый, непоседливый.
Родной.
В голове вдруг всплыло, что это редкая порода, привезённая из страны восходящего солнца. Полуволк-полусобака, охотится на крупных животных, а ещё эту породу разводят некоторые аристократы, в том числе и князь Репнин.
Акита-ину. Я вспомнила, как звучит вторая часть названия! Вот только, кажется, я никогда в своей двадцатилетней жизни не разбиралась в экзотических породах. Ни собак, ни кошек, ни прочей живности. В монастыре у нас жили самые обыкновенные животные, а на уроках биологии мы больше по вершкам учили. В такие тонкости не вникали.
Честное слово! Клянусь всем, что у меня есть!
Но как? Откуда я могу это знать?
Мои судорожные размышления прервал стук в дверь.
— Полина, это Олег Степанович, можно войти? — раздался обеспокоенный голос моего нового хозяина.
— Да-да, — пролепетала я.
Думала, что не услышит меня, но нет, отворил дверь, шагнул внутрь.
— Как вы себя чувствуете? — в его голосе явственно слышалось сочувствие, отчего почему-то захотелось плакать.
Сжала руки, поджала пальцы на ногах, но сумела сдержаться!
— Боже, да на вас лица нет! — воскликнул он. — Что-то случилось? Доктор Фромм недостаточно хорошо вам помог?
Я покачала головой, но потом резко вспомнила, что да, имел место обман, потому согласно закивала.
— Он… — сглотнула, потому что в горле резко пересохло. — Он написал одно лекарство в конце, но на деле не дал его.
Олег Степанович нахмурился. Поднёс лист бумаги, который, как оказалось, был зажат в его руке, принялся перечитывать записи доктора.
— Серьёзно? — заломил бровь, отчего сердце испуганно сжалось.
Он мне не поверил? Собственно, можно было этого ожидать. Кто я, и кто доктор? Горло словно стиснула ледяная рука, я с трудом могла дышать.
— Это просто возмутительно! Я обязательно с этим разберусь. И вызову другого врача. А ещё я шёл вас спросить, не нужно ли сообщить кому-то из ваших близких, что вы останетесь здесь на ночь? Я знаю, что вы – сирота, это написано в анкете, но наверняка есть кто-то, с кем вы живёте, общаетесь.
А вот теперь я не выдержала. Слёзы покатились градом, из горла вырвался судорожный всхлип, а потом я сама не заметила, как потеряла сознание.
Глава 7. Рыбоедов
Князь Репнин Олег Степанович
Рыбоедов Константин Сергеевич развлекался, как мог. Когда я вошёл (каюсь, опоздал), то застал его в прелюбопытнейшей ситуации: он сидел на кожаном диване в моём кабинете, надев на глаза фиолетовые окуляры, и разглядывал полотно. Что он собирался увидеть в современной шуточной картине а-ля «Поцелуй» Густава Климта прибором для анализа слоёв – непонятно. Жена подарила мне её около года назад, более того, заставила повесить в рабочем кабинете, чтобы я мог отвлечься, улыбнуться, вспомнить, что искусство – оно разное бывает. В том числе и юмористического толка.
— Какая занятная картинка, — проговорил мой клиент, поднимаясь на ноги, но не отводя взгляда от полотна. — Вот только я так и не понял, как пользоваться этими штуками.
Он снял, наконец, окуляры, тут же зажмурился от светового контраста, подал их мне.
— Благодарю, Константин Сергеевич, — принял окуляры, которые были мне нужны кровь из носу.
Мои сломались, причём в самый неподходящий момент. Я кинулся было их купить, но в наличие тех не оказалось. К счастью, на тот момент Рыбоедов как раз находился в моём кабинете, а к ещё большему счастью, выяснилось, что у него есть целый арсенал всевозможных окуляров для искусствоведческих изысканий. Купил как-то по акции весь набор, кажется, за полцены. Пользоваться, правда, не умел, но пытался строить из себя эксперта.
— Это подлинник или копия? — Кивнул он на поддельного Климта
Я еле сдержался, чтобы не ухмыльнуться.
— Конечно, подлинник! — не покривил душой ни разу.
Это действительно не копия. Скорее качественный шарж на признанного гения, так как вместо девушки одно из юных, но очень талантливых и не обделённых чувством юмора дарований написало кота. Белого, толстого, с недовольно прищуренным глазом[1].
Собственно, наш кот так же недовольно щурится, когда дети его тискают. Правда, после того, как мы привезли в городской дом собаку, он вообще старается не появляться на нашем пути. Но кто же его спрашивать будет, хочет он общаться с собакой или нет? Дети умудряются его отловить, посадить на Акиту и старательно катать.