«Посмотрев на днях фильм «Бриджит Джонс. Грани разумного», или просто «Бриджит Джонс 2», я воскликнула: «Ну почему?! Почему все это время я ничего не записывала?! Ведь моя жизнь не менее интересна! Особенно ее последние месяцы, особенно период моей страстной влюбленности в Тома Тэндли и все, связанные с этим страдания!» А потом я резко перестала рыдать и рвать на себе волосы и решила, что не все еще потеряно. Склерозом я не страдаю, так что смогу восстановить в памяти несколько этих и без того незабываемых месяцев. Конечно, я едва ли смогу вспомнить, когда у меня полез первый зуб или первое произнесенное мной слово, но ведь это вряд ли кого-то заинтересует. Конечно, если со временем я про-славлюсь, стану достоянием нации, и у меня появятся фанаты, они смогут разыскать эту информацию в анналах истории, но пока приходится думать о большинстве, которому, если быть откровенной, глубоко параллельны столь интимные детали моей жизни, поэтому я буду писать о том, что интересно всем в этом мире, даже тем, кто в этом никогда не признается. О любви. Потому что это именно история любви. Моей большой любви, которая началась несколько месяцев назад, о чем я, собственно, и хочу рассказать.
Итак, я жила тогда… Нет, не в Одессе. В Москве. Начинаю прямо как А.С. Пушкин, и хочу заметить, что эта цитата окажется далеко не последней в моем дневнике. Дело в том, что у меня прямо какая-то страсть к цитированию, стоит мне начать о чем-то рассказывать, и я тут же вспоминаю подходящий сюжет из фильма, книги, анекдота или строчку из песни. И начинается: «А помнишь…» И понеслось. В этих случаях главное, чтобы мысль не унесла меня слишком далеко от темы повествования, что, похоже, начинает происходить.
Итак, прошло где-то полгода с тех пор, как я поселилась в Москве. Работала журналистом в одном глянцевом женском журнале, писала статьи на темы «Все ли мужики козлы?», «Как вести себя на первом свидании, если вам за 30» и т.д. Зарплата, конечно, не ахти, но на жизнь вполне хватало. Многие интересовались, как мне, приезжей и не имеющей никаких знакомств в столице, удалось устроиться в такое крутое издание. Что ж, будем считать, что мне просто повезло. Я черканула им пару писем, отправила шесть рассказов на конкурс и… меня заметили. Через три года. В общем, я стала почти крутым журналистом, знала в лицо всех знаменитостей, а с некоторыми даже здоровалась при встрече.
А еще у меня был почти бойфренд. Вернее, партнер. Андрей. Мы с ним встречались раз в неделю, чтобы удовлетворить наши сексуальные потребности, которые, видимо, у нас обоих оказались не особо выдающимися. Наша связь напоминала мне отношения двух супругов на десятом году совместной жизни, когда в постель с человеком ложишься не из-за страстного желания, а по привычке. Просто оттого, что организм требует, да и ты вроде не против. Все тихо, мирно и без эксцессов.
Андрей работал фотографом для нескольких глянцевых журналов и был довольно известен. Для нашего журнала он, однако, фотографий не делал. А познакомились мы на одной корпоративной вечеринке, посвященной юбилею нашего журнала, на которую его пригласил друг, ведущий у нас постоянную рубрику. Эдакий взгляд с другой стороны. Якобы антипод авторов-женщин. Хотя как метросексуал может быть антиподом женщины, когда у них абсолютно одинаковые интересы – в какой город поехать на шопинг, в какой салон пойти на эпиляцию и где тусануться. Конечно, он мог рассказать, как закадрить девчонку, но мне как-то пришлось наблюдать, как он делает это в жизни. Так вот, ничего общего между теорией и практикой. На самом деле это его всегда кадрили молоденькие глупые модельки, а ему лишь оставалось выбирать.
Конечно, вокруг Андрея тоже вертелись толпы старлеток, но он оставался к ним на удивление равнодушным. Поначалу я не могла этого понять, но позже, когда мы уже стали близки, он раскрыл мне эту страшную тайну. Оказывается, его совсем не возбуждали девушки ростом выше 170 см, так как его рост был ровно 171 см, и с ними он чувствовал себя коротышкой. К тому же с ними, как он выразился, он ощущал себя на работе и только с кем-то вроде меня мог по-настоящему отдохнуть и расслабиться. Так что я, очевидно, должна была благодарить судьбу за то, что мой рост остановился на критической отметке – 170 см и на меня пал выбор Анд-рея.
Нам с ним было неплохо, но я все время ощущала, что мне чего-то не хватает. Может, всему виной излишняя романтичность, но я считала, что в жизни надо непременно испытать подлинную страсть и любовь. Ну, или хотя бы что-то одно. Поэтому никогда и не воспринимала всерьез наши отношения. Он, похоже, тоже особо не парился по этому поводу. Хотя однажды, шутки ради, предложил мне пожениться. Но я не ждала ничего хорошего от отношений, которые еще до брака казались устаревшими, а о том, что произойдет с нами потом, мне и подумать было страшно. Да и Андрей особо не настаивал.
***
Так бы и тянулась моя жизнь ни шатко ни валко, если бы не Алена. Мы с ней познакомились на вечеринке по поводу приезда в Москву группы “A-HA”. Костя, муж Алены занимался организацией концертов разных зарубежных звезд, а я попала туда как журналист гламурного журнала. «А-НА», конечно, были просто супер, но наше с Аленой знакомство оказалось гораздо более значимым для моей будущей жизни, можно даже сказать, оно было судьбоносным.
Она училась на третьем курсе МГИМО на юриста, которым скорее всего не собиралась становиться, потому что влекла ее журналистика. Потому она так и обрадовалась моему появлению на этой вечеринке.
К тому же у нас оказались похожие имена: Алена и Алиса. А я заметила, что всегда хорошо лажу с теми, в чьих именах есть те же буквы, что и в моем.
В общем, мы с ней неплохо поладили. И обсуждая как-то личную жизнь, договорились до того, что стали обсуждать, с кем из знаменитостей хотели бы переспать. Алена сказала, что ее никто так не заводил, как Орландо Блум во «Властелине колец» Я призналась, что мне он тоже нравится, однако заниматься сексом с мужчиной в парике…
- Ну а ты? С кем бы ты хотела переспать? Ни за что не поверю, что Андрей – мужчина твоей мечты! – воскликнула она и выжидательно посмотрела на меня.
- А чем тебе не нравится Андрей? По-моему он очень даже ничего, - попыталась отшутиться я, так как не горела желанием откровенничать с кем-либо. У меня с этим всегда были проблемы. Я ни родителям не могла поведать свои секреты, ни самым близким подругам. Потому что все мои чувства, будучи озвученными, мгновенно теряли глубину, выглядели мелкими, пошлыми и избитыми. Оттого я, наверное, никогда бы не смогла стать актрисой, разве только комедийной. А еще в меня всегда влюблялись мои друзья по переписке, потому что я замечательно изъяснялась на бумаге и казалась им блестящей собеседницей – так остроумно шутила, делала тонкие замечания. Они же не знали, что при встрече я буду молчать как рыба, потому что мне нужно время, чтобы раскрыться и стать той, какая я есть на самом деле – то есть той самой блестящей ироничной собеседницей. К сожалению, многие сбегали, так этого и не дождавшись. А я их особо не удерживала. Я ведь не знала, что при встрече они окажутся совершенно не похожими на того, кого я ждала все это время. Того, в кого, как девчонка, была влюблена с семнадцати лет.
- Ну так что? Кто он, мужчина твоей мечты? Он же существует, тот, с кем бы ты, не раздумывая, согласилась переспать? – повторила Алена, увидев мое замешательство.
- С Томом Тэндли, - ляпнула я и почувствовала, как краска заливает мое лицо. – Глупость, конечно. Понимаю, что это невозможно, но я ведь имею право мечтать, - стала оправдываться я.
- С Томом Тэндли? А кто это? – удивленно спросила Алена. По моей реакции она видела, что я не шучу, и понимала, что когда-то слышала это имя, только оно не вязалось у нее ни с каким образом.
- Ну, Том Тэндли, солист группы «Whitchstone Pictures», - уже жалея о своем при-знании, объяснила я.