Враз словно одеревеневшими пальцами я смахнула выкатившуюся на щеку слезинку и полезла в карман куртки за телефоном. Что тут скажешь? Прошляпила мальчика – получу за дело. Лишь бы соседка в суд не потащила…
— Ну че ты ревешь? Че сырость-то разводишь?
Я и забыла как-то про своего собеседника из зазеркалья. Некрасиво шмыгнув носом и шаря по карманам куртки, я всхлипнула:
— Я соседка Алевтины, меня Мила зовут. Алевтина попросила присмотреть за ее сыном, пока она ходит по делам, а я… — Из груди вырвался всхлип.
Черт насторожился:
— Что ты? Уложила постреленка спать голодным? — Я замотала головой. — Раздавила его машинку? Нет? А что тогда?
Стараясь не скатиться в истерику, но уже отчаянно всхлипывая, я протянула:
— Мы с Пашей накрыли на стол, сели поужинать перед телевизором. Я думала, мальчик покушает, и отправлю его спать!.. А он… он…
— Что он? — раздраженно передразнил меня черт, явно теряя терпение.
— Про-о-опа-а-ал… И теперь надо звонить Алевтине, а я…
— Как, пропал? — хмуро перебил меня черт. — Да не вой ты! Сейчас разберемся! Рассказывай. Что произошло!
Под требовательным взглядом сказочной нечисти, судорожно икая и прислушиваясь к странным звукам из гостиной, я принялась торопливо пересказывать все события. Когда я замолчала, закончив рассказ, черт, как-то странно встревожившись, вытащил из-за спины обычный планшет и пробормотал:
— В телевизоре, говоришь… Ну-ка, ну-ка… Посмотрим…
У меня даже слезы на глазах высохли при виде того, как нечисть уверенно тычет когтистым пальцем в дисплей планшета. Экий мне технически подкованный черт достался! Того и гляди, пойдет серфить по интернету и…
Мысль я недодумала. Подсвеченный диковинным зеленоватым сиянием зеркала и привычным синим светом планшета, черт вдруг резко дернулся, будто кто-то ущипнул его за пятачок и матерно выругался. Я покраснела. В современной жизни без ругательств, к сожалению, никак. И хотя я сама не материлась, особой неженкой не была. Но тут черт использовал такие сочные, такие яркие образы, что краска на щеки прыгнула сама собой.
Заметив мою реакцию, черт умолк и немного успокоился. Зато ехидно хмыкнул:
— Первый раз вижу ведьму, которая после инициации не разучилась краснеть. Неужто еще не перевелись совестливые ведьмаки и кто-то тебя пожалел, сберег твою стыдливость? — И тут же, уже убрав планшет: — Что, прошляпила юного ведьмака? Алевтина тебя за такое по головке не погладит! А ты еще и собралась звонить ей, каяться! Хех! Думаешь, расчувствуется и пожалеет? А фигу! Алевтина – баба жесткая, даром, что выглядит белой и пушистой.
Мои мысли в голове взметнулись снежным вихрем. Ведьма? Ведьмак? Что за ерунда? А то, что мне за Пашку влетит по первое число, я и так знаю, и без тех, у кого нос пятачком. А то, ишь ты! Воспитатель выискался! Тычет меня носом так, как будто…
И тут на меня словно водой холодной плеснули. Я подняла голову и внимательно посмотрела на зеркало. Черт забеспокоился:
— Что? Чего ты на меня так смотришь?
— Да вот смотрю, уважаемый, и думаю: а с какого это перепугу вы решили меня носом в мои грешки потыкать? Воспитателем опять-таки заделались. С чего бы это? — Я сказала это, не имея твердой уверенности в своей внезапной догадке. Но глазки у черта неожиданно забегали. И я поняла, что попала в точку: — Ага! Как у нас говорят, на воре и шапка горит! Это вы, уважаемый, не усмотрели! Из-за вас Пашка пропал! А отнюдь не из-за меня! Хоть вы меня тут голословно и обвиняете, но я-то вас впервые вижу! И даже не подозревала, что в этой квартире такое творится! А соответственно, еще не факт, что за пропажу ребенка влетит именно мне! Ведь вы, как привратник, должны были охранять этот проход, куда бы он не вел! А вы свой пост бросили. И воспользовался этим никто иной, как сын хозяйки квартиры! А ну-ка, скажите мне, что будет, когда Алевтина об этом узнает? Или… — я на миг запнулась, а потом продолжила уже с ужасом в голосе: — Или вы хотели вывернуть ситуацию наизнанку, чтобы, прикрывая свой грешок, еще и с меня что-то стребовать?
Черт обиженно поджал губы:
— Ой, ну подумаешь! Жалко ей для бедной нечисти на Новый год одного маленького обещания!
Я прищурилась:
— Вы, уважаемый, напортачили, а я должна была дать вам обещание? — Я покачала головой: — Незамутненная наглость!