Знакомый номер
Сбежав быстро, как только могла, я вызывала такси и одновременно с тем спешила к автобусной остановке, которую назвала отправной точкой для вызванного транспорта. Не к особняку же Дракона его вызывать? Отсюда до Марины Бэй минут пятнадцать-двадцать езды, время ожидания такси спишу на сборы, которые мне уже не нужны. Я не хочу, чтобы Сынри узнал, откуда я к нему приехала. Мне не нужно, чтобы он принимал нас с Джиёном за любовников и возлюбленных, никто не должен считать нас таковыми.
Я убежала от Джиёна без оглядки, лишь у дороги подумав о том, что, возможно, никогда его больше не увижу, но лучше не думать об этом сейчас, иначе что-нибудь пойдёт не так. Нужно сосредоточиться на Сынри, который о чём-то хочет поговорить. А вдруг попытается избить ещё сильнее? А если он пьян? Если я замечу, что он пьян, сразу же уйду из номера, я ненавижу нетрезвых. А если он попытается завалить меня в постель? Этого я тоже не вынесу, но что-то во мне было уверено, что после информации об измене Сынри не ляжет со мной в одну кровать. Скорее всего, он приготовил бумаги для развода. И я с удовольствием их подпишу, да… Но что дальше? Куда я денусь, не имеющая права быть с Джиёном, не жена Сынри, никому не нужная? Вернусь в бордель Тэяна на заработки? Тэян меня, несомненно, примет и в другой роли, не подкладывая ни под кого, и сам не станет настаивать, но я не буду пользоваться его добротой. С Мино всё выяснено и завершено, остаётся Сынхён? Он обещал отправить меня в Россию. Такси подъехало, и я погрузилась на заднее сиденье, прервав мысли о неизвестности. Путь с Сентозы до Марины Бэй был не самым красивым; даже если бы я ехала днём, а не ночью, рассматривать было бы нечего. Это тот участок побережья (один из подобных), где разгрузочные и грузовые терминалы заменяют на берегу пляжи, на семь километров тянутся подъёмники, танкеры, краны, чьи лебёдки никогда не перестают крутиться, поскрипывая, снимающие и поднимающие товар, перевозчики, отгоняющие в прицепах принятое в амбары, пакгаузы и склады. Плавдоки, топливные заправки судов, техническое обслуживание нуждающихся в ремонте морских посудин. Ночью работа там шла не так активно, как днём, но всё равно горели дежурные и сигнальные огни, и, скорее всего, бизнес Джиёна делался именно в такие часы. В подобном же месте, только в Западном регионе Сингапура, в Джуронге, находился нижний бордель. Где-нибудь есть и притоны для наркоманов, тайные, естественно, ведь в этом государстве с наркотиками всё очень строго. Но благодаря колоссальной торгово-экономической суматохе и тому, что город является одним из крупнейших портов мира, незаметно здесь можно было провернуть многое, здесь, в терминалах Кэппела, в Куинстауне, который я неплохо изучила благодаря тому, что там находился Национальный университет, в котором я посещала языковые курсы, на том самом Джуронге или в районе Бун Лей. Злачных и закопченных промышленных зон в Сингапуре хватает, на всём его Западном побережье, а вот на Восточном, от Марины Бэй до самого аэропорта Чанги, одни зоны отдыха. Северная же половина государства, та, что развёрнута к Малайзии, от которой отделяется проливом Джохор, вообще в основном рай земной. Боже, я так хорошо знаю Сингапур, что это пугает. Я сейчас не смогу так хорошо вспомнить свои родные места, не найдусь, наверное, где купить что-нибудь нужное, а здесь способна подрабатывать гидом, указывать дорогие рестораны и дешевые закусочные, фирменные бутики и распродажи, рынки со свежими продуктами и супермаркеты с полуфабрикатами. Я знаю, как проехать в зоопарк, к колесу обозрения, к учебным заведениям и яхт-клубу. Неужели я больше не русская? Неужели этот город врос в меня, и я настолько с ним сроднилась, что уже люблю его жару и влажность, не замечаю отсутствия снега, знакомой речи, привычных блюд? Нет, неправда, я очень скучаю по холодам, по узнаваемым лицам, по простоте и быту своей глубинки. Я очень хочу домой, в Россию, потому что Сингапур для меня — Джиён, а если мне не видеть его никогда больше, то и этого города для меня нет. Невозможно жить в окружении всего принадлежащего Дракону, ощущать себя принадлежащей ему, и больше никогда с ним не пересечься. Такси нырнуло в широкий туннель, снова вынырнуло на поверхность, где слева возникли светящиеся небоскрёбы, а справа, за ограждениями дороги, сливаясь с непроглядным небом, чернел до горизонта Сингапурский пролив, одним сплошным полотном, и сквозь стекло машины огни кораблей вдали различались лучше, чем звёзды. Мы подъезжали к отелю. Это очень напоминало приезд в аэропорт, потому что комплекс Марины Бэй мало того, что состоял из трёх башен гостиницы (связанных между собой изнутри на первых этажах и имитацией гигантской лодки на крышах), так ещё из торгового центра, выставочных залов, музея, концертных залов и залов для конференций, и для того, чтобы оказаться в нужном месте и не заблудиться, дорога размножалась на улочки и переулки с указателями, куда, как и к чему ехать, на стоянку ли, к главному входу в отель, к Шоп-центру или Скай-парку. Но местные таксисты никогда не путались и знали всё наизусть. Поэтому я без проволочек выпрыгнула у парадного подъезда, оплатив свою доставку, и поспешила внутрь. Песочные мраморные плиты под ногами отзеркаливали сотни лампочек, что горели в большом холле, людей было много, как всегда, тут не бывало сиесты или обеденного часа. Толпы туристов, въезжающих, съезжающих, длинный ресепшен с услужливыми девушками. Я знала, куда примерно идти, но не помнила этажа, к тому же, не хотелось вдруг быть остановленной охранником, а потому предпочла подойти к свободному администратору и уточнить, где именно находится господин Ли Сынри? Рядом с рекламными проспектами стояла глубокая стеклянная плошка с леденцами, откуда я зацепила один, чтобы наверняка не пахнуть табаком. Поблагодарив за помощь, я направилась к лифту с конфетой во рту. Я сейчас нервничала не меньше, чем в ту ночь, когда потеряла девственность, но сам характер волнения был другим. Нет того безысходного страха и отчаяния, нет желания плакать и просить кого-нибудь о помощи. Я нервничаю, потому что не знаю, как решить собственные трудности, которые собираюсь решать именно сама. Не убегать от них, не безвольно падать и ломаться, не и