– Нет, – честно признался младший оперативник, с огромной надеждой поглядывая на опытного эксперта.
– Так вот, обходя запущенную, давно необрабатываемую, территорию, я перешел на смежное, точно такое же, захолустье, и какого же было мое удивление, когда на расстоянии не менее чем ста двадцати метров от места, где обрывается след, я вдруг обнаружил его продолжение и сразу же понял – нет ничего удивительного, что поисковая собака его на таком расстоянии потеряла! И вот тут меня осенило: приусадебный участок избушки, где тебе довелось поселиться, густо порос различными плодовыми насаждениями, отстоящими друг от друга совсем на незначительном удалении. На что же пошел наш хитроумный преступник, чтобы окончательно спутать нам карты? Спокойно подойдя к твоему дому, он забрался на одну из яблонь и, уподобившись обезьяне, стал перебираться по деревьям, проявляя чудеса небывалой ловкости и двигаясь так до тех пор, пока не достиг соседнего дома; я прямо сейчас отчетливо вижу, как он спускается вниз и злорадно посмеивается. Дальше – а это установлено еще и кинологической службой – подозреваемый совершенно спокойно дошел до автодороги, сел в оставленный у обочины автомобиль классической модели «Жигули» и оттуда уже отправился в неизвестном нам направлении.
– Кроме того, – вдруг вмешался в разговор молчавший до этого начальник уголовного розыска, – нам за истекшие сутки удалось совершенно точно выяснить, что два аналогичных по свойству и содержанию убийства произошли в две тысячи восемнадцатом году на территориях соседних областей, Владимирской и Нижегородской, как раз в тот самый момент, когда ты изволил проходить срочную военную службу, тем самым создав себе неоспоримое алиби о полной непричастности к обоим тем преступлениям.
– Правда? – удивленно и чуть не плача, воскликнул Денис, не помнивший себя от радости, что ему вот так, вроде совсем безобидно, удалось избежать страшного подозрения, ведь, успев уже немного познакомиться с повсеместно принятой системой доказывания, где улики собирали и такие люди, как Герман Петрович Карелин, он совсем не исключал такой возможности, что понесет наказание за деяние, которого, по сути, не совершал.
– Причем истинная, – подтвердил Бесстрашный, незримо посмеиваясь в усы, в душе не без оснований восторгаясь, что ему удалось отстоять своего подчиненного и не позволить административной машине перемолоть его словно какое-то никчемное, ни к чему не годное, существо, – только я не знаю, как ты теперь будешь работать с Карелиным? Может, тебе перебраться в райцентр – здесь и возможностей побольше, да и сама работа поинтересней?
– Возможно, действительно, так будет лучше, – согласился младший оперуполномоченный, на своей шкуре испытавший всю ту безграмотность и предвзятость, прочно укоренившиеся в характере поселкового подполковника, – только вначале мне надо вычислить того «мерзавца», что так бесцеремонно меня подставил, а уже потом решать с переводом.
– Хорошо, – на стал настаивать начальник уголовного розыска, прекрасно понимавший, какие бури теперь бушуют в характере молодого сотрудника, – я тебя понимаю, только с этого дня ты выходишь из подчинения Карелина и переходишь в мое личное ведение – с руководством я сам этот вопрос «обрешаю»; ты же там находишься теперь как бы в командировке. Вечером ежедневно будешь мне делать доклад о том, какие мероприятия провел за истекшие сутки и какие планируешь в дальнейшем.
В этот момент дверь лаборатории распахнулась, и в помещение вошел все тот же сержант, несший службу в качестве помощника дежурного по отделу и, запыхаясь, промолвил:
– У нас очередное убийство, и опять на территории вашего поселка, – кивнул он на Градова, – так что немедленно собирайтесь на оформление происшествия.
– Я ночью был в камере… – вдруг невольно вздрогнув, почему-то сразу же уточнил молодой человек, по телу которого пробежала неприятная дрожь, не предвещавшая ему ничего хорошего.
– Мы это знаем, – сразу озадачился и Бесстрашный, еще минуту назад казавшийся таким неподдельно веселым, и незатейливо, в свойственной ему обычно манере, строго распорядился: – Все, нечего сопли «жевать»; быстро собираемся – и на выезд.