Миша придвинулся чуть ближе и положил свою руку поверх одеяла.
- Да нет же! - тонко выдохнула она. И была в этом порыве довольна и счастлива, но голос подвёл её.
Со всем своим жаром она почти бросилась навстречу прохладному телу, прижалась, утыкая лицо ему в шею, и они долго лежали молча. Мишина прохладность была лишь временным следствием влаги после душа. Он быстро согрелся, она чуть остыла и тепло стало обоюдным, обволакивающим, соединяющим. Сверху на них спустилась и накрыла аура близости и покоя. Миша ни одним движением не показывал, что спешит, или предлагает двигать отношения дальше, а она не хотела разрушать этот уют. Он только продолжал неторопливые движения обнимающими руками, проникал в её волосы, проводил то по кромке лба и чёлки, то по бровям, то по узкому носику. Воспоминание отбросило Вику в один из теперь недавних дней, когда она осталась на утро одна. В ту ночь ей снились горячие водоросли, струившиеся вдоль тела. Так приснились они ей, или это были его руки? Если она решится спросить, то может быть позже. Не сейчас.
И она проснулась. Снова. Снова комната, окно. Сознание просыпается раньше тела. Можно открыть глаза, когда тело и чувства ещё спят и витают в фантастических мирах, иначе течет время, где нет тяготения, или оно позволяет гулять над землёй лишь слегка осыпая росу с трав. Иногда ощущения отстают далеко, иногда почти сразу берут вас за руку и ведут знакомиться с новым днём, рассказывая о его запахе, свете, звуке. Не успев испугаться, она почувствовала тепло со спины. Лёгкая рука подтянула край одеяла с её плеча до уха, в которое Миша шепнул ей «Мы даже не проспали.»
Она посмотрела на часы на стене и беспокойно вздрогнула.
- Всё хорошо. Я проснулся раньше. Всё уже горячее. Не в постель, правда. Мне эта идея не очень по душе, хоть и признаётся многими романтичной.
Что на это было ответить? Чем? Только улыбкой, короткими объятиями и касанием губами его щеки. Больше вот так сразу после пробуждения она себе не могла позволить. Не из-за неромантичности, а совсем по будничной причине.
Времени и в самом деле оставалось только подняться, не надолго показать себя своему отражению, позавтракать и к первой паре.
Дни потекли как весенняя капель, быстро, ярко, радостно, не смотря на приближение настоящей зимы, экзаменов. Они гуляли вместе, устраивали себе экскурсии и многое другое. У них обнаруживалось много того общего, о чем был её решительный блеф перед Марией. Теперь же это общее было почти везде. Она не подыгрывала. Она оценила его плей-лист исполнителей. Среди них не было только рэпа, трэш-металла и джаза. Из остального там было выборочно самое приятное. Не было там и одной большой несущественной мелочи, как репертуар МузТВ и ванильных ФМ-станций. В магазине он выбирал и брал с полок именно то, что ей нравилось всегда. Поэтому оставалось только удивляться, что она получала из его рук, например, бутерброд с маслом и творожным сырком с изюмом. Как они прожили такие параллельные годы, а встретились только теперь! Наверное, им будет трудно. Им нечем дополнить друг друга. Они будут создавать новое общее, что им будет нравиться и объединять.
Родители заезжали то раза два, то раз в неделю. Через раз получалось так, что Вика была дома одна. Мамины заботы в виде вопросов её не затрудняли. Видно было, что мать хотела расспросить подробнее, но видя дочь цветущей вишней. Даже когда заставала её одну, понимала, что всё хорошо. Как велики были те глупости, которые, как она была уверена, её дочь не совершит, не известно. Можно только предполагать. Всё остальное, видимо, доверялось ей в самостоятельное управление.
Миша не только часто гостил и ночевал у неё. С его слов она много узнавала о его жизни, но до сих пор не знала даже, далеко ли он живёт. Спрашивать было не удобно. Тем более, что её заметная начитанность подсказывала, что есть какое-то очень старомодное правило, по которому мужчине не стоит слишком уж пользоваться, а тем более злоупотреблять гостеприимством. Но это было так давно!..
А всего остального, включая общение, ей хватало, чтобы ни о чем не беспокоиться. Они постепенно позволяли себе всё больше сближения. Это была такая плавная нарастающая кривая, что совместные вечера сулили каждый раз что-то небольшое новое, без оттенка радикальной непоправимости. На их пути не попадалось никаких «точек невозврата».
В институте всё улеглось в рамки учебных будней. Взаимный интерес новых людей, которых судьба свела в одних стенах, или стали меньше обращать внимания друг на друга, ибо уже познакомились, выявили интересы и качества. Другие же сформировались в группы по интересам, темпераменту и прочим симпатиям. Во всяком случае, Маша перестала проявлять последние признаки нервозности и больше не метала взгляды в её сторону.