— Дура, — крикнул он, — дура, не смей так говорить со мной. Я не предлагал ей никакого замужества, поняла?
Он начал трясти девушку за ворот так, что голова стукалась о боковое стекло.
— Мне больно, оставь меня, — Юля попыталась сбежать.
Она выскочила из двери машины, которая к счастью не была закрыта и побежала неизвестно куда. Он догнал её, повалил на землю, начал пинать ногами. Она закрывала лицо и пыталась что-то говорить, а он бил и бил ногами в живот, голову, руки, закрывавшие лицо, пока не обессилел. Опомнился, достал сигарету, руки дрожали и он не мог прикурить. Тогда достав сотовый телефон он позвонил в охрану отца и попросил Заура. Тот был на месте.
— Это я, Павел, мне нужна твоя помощь. Сейчас же. Ничего не говори отцу.
И он назвал место, где сейчас находился с машиной. Заур приехал быстро. Увидев лежащую на земле девушку, он не спрашивая, погрузил в свою машину и только тогда послушал пульс.
— Жива. Надо в больницу. Срочно. Иначе погибнет.
— А может не надо в больницу? — спросил его Павел. — Я не могу её видеть.
— Хорошо, — сказал телохранитель отца, я увезу девчонку в укромное место, вызову надёжного врача и твою маму. Она решит.
— Езжай, — безразлично ответил Павел. — Езжай ко мне на дачу. Там надёжнее будет. Бабки получишь завтра. Сколько?
— Смотря по обстоятельствам. Будет жива, придется платить и ей. До завтра.
Машина Заура исчезла. Павел стоял, прислонясь к багажнику. Его сердце разрывалось от дурноты своего поступка, но одновременно он чувствовал, что это несколько утишило его другую боль — душевную. Домой он вернулся поздно вечером.
— А ведь так можно и убийцей стать, — подумал Павел.
— Почему так долго? Я беспокоилась, — сказала мать так просто, как будто ничего не произошло. — Ужинать будешь?
— Нет, — бросил он и прошел к себе.
Мать вошла следом за ним.
— Родители Юли беспокоятся. Заур заехал и я отправила Юлю в больницу, она пока без сознания, нужно следить, чтобы не наговорила лишнего. Вы с ней нигде не были. Ты был со мной и нашим замом, мотались за визой, делали покупки. Вот тебе список по минутам, где мы находились. Юлю попробуем уговорить. Ты там не появляйся. Утром в шесть ваш самолет. За границей вы с отцом будете месяц. Я тут сама всё устрою.
Утром Павел с отцом и двумя сотрудниками вылетели в деловую поездку.
Наступил день свадьбы Веры и Василия. Нарочный принёс к ним в дом корзину роскошных цветов и несколько коробок с шампанским и закусками. Там была записка:
— Счастливым молодоженам от друга. Сожалею, что не могу присутствовать лично. Павел.
— Не забыл, — сказала Анна Ильинична..
— Молодец, — откомментировал Василий.
— Куда такую прорву всего наприсылал? — удивился Андрей Иванович.
— Как всегда в своем амплуа, — задумчиво произнесла Вера.
Веру не удивил шальной поступок Павла. Но почему он отсутствует сам? Часов в восемь вечера в дверь позвонили. Это были её родители.
— Проходите, гости дорогие, — приветствовала их Анна Ильинична.
— Дочка, ты даже не звонишь, почему? — спросил расстроенный отец.
— Папа, давай не будем сегодня выяснять отношений. Я уже замужем, у меня своя семья и теперь отвечаю перед мужем.
Ей было жаль отца, но она не хотела слышать нравоучений матери. Прошли в комнату. Начали собираться, чтобы отметить праздник в кафе, недалеко от дома. Праздник, то бишь свадьба, прошла без эксцессов. Старики спорили о былом, молодые танцевали и отчаянно флиртовали. Все закончилось чуть заполночь. Жизнь Василия и Веры вступила в новую фазу.
К Любовь Ивановне Крутых неожиданно пришел Василий. Он был в форме.
— Вы помните, Любовь Ивановна, ту девушку, с которой приходил к нам Павел и сказал, что это его невеста.
— Юлю? Конечно помню. Красивая девушка, ничего не скажешь.
— Она случайно не уехала в командировку?
— Что ты, Васенька, Юля оказалась вертлявой девчонкой и после того визита не появилась. Искать мы её не стали, тем более что женитьба — это просто шутка, чтобы вас рассмешить. Вы же знаете, он ни с кем не встречался, был всегда с вами.
— Когда она исчезла? — поинтересовалась Любовь Ивановна.
— Из больницы двадцатого. Утром.
— И наши уехали двадцатого, вернее рано утром двадцать первого, но мы все были дома.
— И она ни разу вам не звонила, вы ничего о ней не слышали? — потихоньку настаивал Василий.
— Какой упрямый, — подумала Любовь Ивановна, — а сама расплываясь в улыбке, ответила, — я не думаю, чтобы у неё была причина звонить нам после одной-единственной встречи. — А ты не находишь Васенька, что эта слишком яркая девушка, по-моему легкодоступная? Могла уехать с любым, поманившим её чудаком?