Марушка проверила, плотно ли закрыт крышкой туесок, и удобно умостилась в высокой траве. «Ненадолго прилягу, — решила она, — просто послушаю. Последний разочек. Если сегодня ничего не случится — не стану больше приходить» Девочка зевнула. «Только за орехами вернусь, как дозреют — и всё…» — успела подумать Марушка перед тем, как провалиться в сон.
* * *
На пороге избы сидели кошки. Рыжая нервно умывалась пушистой лапкой, остальные четверо застыли, щурясь на медленно опускающееся за горизонт солнце со стороны села. Лучи солнца поблескивали на холеной шерсти, казалось, кошки пришли погреться перед сырым холодом ночи.
Федора отрывисто ходила по избе, смахивая кухонную утварь со стола и печи, доставала из закромов бутылочки из мутного стекла с тягучими жидкостями, булькающими внутри, мешочки с разноцветными порошками. С ловкостью недоступной для своего возраста, взлетела на стремянку, что вела на чердак. Горько усмехнувшись, Федора сорвала с гвоздя лисий череп и в бессильной злости грохнула его о половицу. От удара трещина на черепе пошла дальше и почти расколола его пополам.
Федора бросила взгляд за окно — солнце стремительно уходило. Старуха откупорила одну из бутылочек и опустилась на колени. Обмакнув палец в вязкую едко пахнущую ладаном жидкость, принялась рисовать круг. Круг выходил местами неровный — руки дрожали, хоть знахарка и пыталась отогнать волнение. Глубоко вздохнув, начала наносить руническую вязь и непонятные символы, переплетающиеся между собой. Неразборчиво шептала, порывисто выдавливая слова.
Когда Федора установила в кругу последнюю из семи восковых свечей, из-за двери послышалось кошачье шипение. Лязгнула сталь, жалобно и отрывисто мяукнула кошка. Федора поднялась с колен и выпрямилась, глядя в окно: не иди домой, еще поспи… Белые волосы знахарки разметались по плечам.
Хлипкая дверь отлетела к стене с громким стуком и покосилась еще больше. От удара в сторону полетел тяжелый амбарный замок, подаренный Федоре кузнецом за спасение его жены от неизвестной хвори.
Незнакомец вошел, с любопытством осматривая избу и между делом вытирая кровь с лезвия меча. Тусклый свет от свечей не позволил бы знахарке рассмотреть незваного гостя. Федоре и не нужно было видеть его лица:
— Ко всему была готова. Но тебя не ждала.
Незнакомец хрипло засмеялся, скидывая капюшон, прикрывающий лицо.
— Ты совсем не изменился, — заметила старуха.
— Ты тоже, — незнакомец прищурился, вглядываясь в лицо Федоры. — Прекрасно выглядишь!
Федора глянула на свое отражение в мутном слюдяном оконце и захохотала.
— Что делать будем? Драться или сначала вспомним былое?
— Драться, конечно, — улыбнулась знахарка.
* * *
Марушка не запомнила, что ей снилось, но сон был вязким, как болотная тина и затягивал все глубже. Девочка подскочила и, не успев стряхнуть наваждение от липкого, засасывающего в неприятную темноту сна, насторожилась. Творилось что-то странное — за стеной зарослей слышались голоса. Мурашки пробежали по спине девочки, и первая мысль «бежать!» не нашла отклика в теле. Застыв на месте, она и не пыталась пошевелиться. Диких зверей и страшных чудовищ Марушка не боялась, считая первых своими друзьями, а вторых — выдумкой. А вот люди, тем более, незнакомые, вселяли в нее панический страх. Судорожно ухватив туес с пиявками, Марушка медленно встала и попятилась от стены орешника. Но любопытство оказалось сильнее. Бесшумно ступая босыми ногами по замшелой земле, девочка подкралась вплотную к зарослям лещины. Люди подходили все ближе и, судя по тону разговора, ссорились. Марушка отчетливо разбирала некоторые реплики — такими выражениями не разговаривал даже местный пьяница и дебошир Левко. Оба голоса были мужскими. Путники шли быстро, громко переругиваясь и не обращая внимания на треск сухого валежника под ногами.
Когда мужчины остановились на привал, а ссора немного утихла, Марушка протиснулась через прутья лещины, не замечая, как зацепившиеся за подол платья ветки тянут ее назад. Затаив дыхание, девочка наблюдала за незнакомцами. Первый выглядел совсем мальчиком, Марушкиным ровесником — долговязый, жилистый, с огненно-рыжей копной волос. Второго девочка не успела как следует рассмотреть — первое, что бросилось ей в глаза и сразу приковало внимание — короткий, проржавевший на острие меч. «Если меч ржавый, — подумала Марушка, — значит, он им почти не пользуется. Наверное, носит для устрашения». Эта мысль немного успокоила ее. Рыжий мял в руках карту, пытаясь сориентироваться на местности. Владелец меча умостился на ствол поваленного дерева. Сухая древесина отчаянно скрипнула.
— Тварь ты, Лис, — мрачно протянул владелец ржавого меча, — тебя из помойной ямы вытащили, вырастили, выучили…
«Гора мышц, — присмотрелась к мужчине девочка, — руки грубые, видно, что тяжелой работой занимается, чтоб выжить…» Марушка подалась вперед, стараясь не выдать себя. «Мальчик, похоже, его ученик… Чему он может научиться у этого грубияна? — подумала она, но тут же вспомнила все затрещины от Федоры, — Наверное, это коваль и его подмастерье».
Кузнец достал из заплечного мешка несколько кусков козьего сыра и начал жевать, не спеша угостить своего ученика. «Что они делают на этой дороге? — мелькнула мысль, — Неужели не боятся чумы?» После того, как село вымерло — люди старались обходить его десятой дорогой, а слухи о смертельной опасности переходили из уст в уста годами. «У коваля дела совсем не идут, раз такой плохонький меч носит. Надо их предупредить, что в Малых Луках уже есть свой кузнец, да и не пустят тех, кто со стороны мертвого села пришел…» — Марушка уже собралась выползти из зарослей, как рыжий с победным вскриком обернулся прямо к орешнику, довольно тыча пальцем в карту.
— Козырь, нам туда! — уверенно указал на орешник он, — На этот раз точно!
Пока рыжий довольно трещал, что наконец нашел правильную дорогу, а в тот раз они заплутали, потому что он неправильно развернул карту, только и всего — Марушка с ужасом наблюдала, как тот, кого назвали Козырем, медленно бесшумно встает и достает из-за пояса ржавый меч. Тишина насторожила и рыжего.
— Ты чего, обиделся, что ли? — миролюбиво спросил парень, сворачивая и пряча карту за пояс, — Подумаешь, заночевали в заброшенной деревне, в лесу-то всего три круга лишних сделали.
Рыжий осматривал заросли в поисках удобного прохода:
— Если поторопимся — успеем до заката. А потом… — парень довольно хохотнул, — Весь мир у наших ног, Козырь!
Козырь не разделял рвение рыжего, занося лезвие меча над его головой. Марушка крепко зажмурилась в предчувствии чего-то страшного, и, не ожидая от себя, в последнюю секунду с безумным писком выскочила из кустов. Одного появления девочки было бы достаточно, чтобы отвлечь нападавшего и дать рыжему время оценить остановку и переиграть ситуацию в свою пользу. Прежде чем зацепившийся за ветки подол платья с треском порвался, и Марушка больно проехала щекой по замшелой земле, она успела выплеснуть из туеска в лицо Козырю пиявок вперемешку с болотной жижей. Неуклюже поднимаясь с земли, девочка не видела, как парень, ловко подхватил выпущенный Козырем меч и резво стукнул тому рукоятью по затылку. Услышав глухой звук падающего тела, Марушка почувствовала тошноту и слабость. Руки дрожали, девочке никак не удавалось поправить задравшееся испачканное травой платье, к горлу подкатывал ком — хотелось сесть прямо на землю и заплакать. Из оцепенения ее вывел рыжий, крепко ухватив за руку.
— Валим! — рявкнул он, потащив Марушку в сторону мертвого села.
Марушка ошалелым взглядом скользнула по опушке — лежащий грузной кучей Козырь не подавал признаков жизни. Девочка рывком освободила руку и, превозмогая страх, осторожно пошла к мужчине, чтобы удостовериться, что он дышит.
— Чего копаешься? Нужно делать ноги, пока он не очухался, — недовольно процедил рыжий, вырывая внушительный пучок пырея.