Марат прищуривается и ухмыляется не отводя взгляда от наших сплетенных вместе рук.
- Чего это мы застыли? – кажется сейчас уже Рустам упрекнул меня. – Все в машину, дома тебя все ждут, брат!
Рустам забрал чемодан Марата и потащил меня в сторону выхода, он остался позади, я обернулась. Боже, хватит на него так смотреть…
Когда все дружно уселись в машину я решила наконец-то подать голос.
- Оставь меня пожалуйста на работе.
- Во сколько забрать? – ,будто он меня каждый день забирает… Я странно посмотрела на него, и четыре глаза уставились на меня сквозь зеркало, которое висит рядом с водителем.
- Я… В два. – тихо прошептала.
Стоя у крыльца школы я здоровалась со своими учениками, говорила с одними, смотрела на другого… Рустам до сих пор не выехал со двора школы и с кем-то разговаривал по телефону.
Видимо почувствовав мой взгляд Марат посмотрел на меня, изучающе прошёлся по- моему телу останавливаясь в особо выделяющихся местах. Будто оценивая. Я наверняка стала красная как помидор и быстро открыв дверь забежала внутрь школы.
Глава 3.
Когда зашёл в комнату, которую для меня приготовили, что я почувствовал? Ничего.
Я всегда был отрешён от своей семьи. Мой детский разум в детстве не понимал, почему родители так холодно относятся ко мне. Даже сейчас, встретив меня во дворе этого огромного особняка спустя несколько лет я не чувствовал тепла ни от мачехи, ни от отца. Сухое приветствие, попытка обнять сына и похлопав рукой по плечу мне сказали проходить в дом.
Я уехал отсюда в 17 лет. Приезжал каждые 3 года, не больше. Приезжать просто не видел смысла. Здесь не ждали. Даже сейчас Рустама поприветствовали куда радужней, чем сына, которого не было долгое время. Картинки детства прошлись перед глазами, от мыслей отвлёк звук телефона. Писал знакомый, который мне нашёл офис в этом городе, потому что в этот раз я приехал не на две недели, а на много больше. Намного. С этим разберусь позже, сейчас душ. Только встал как в дверь сразу постучали. Сцепил зубы невольно.
- Да!
- Скоро будем обедать, мы вас ждём за столом. – тихо буркнув под нос какая-то женщина с подносом, скрылась за дверью.
Видеть каких-то посторонних людей в своей комнате, дома, в кабинете я не мог. Жизнь в пустыне научила ценить одиночество. Люди не доставляли мне комфорта, я раздражался если с кем-то говорил дольше 8 минут. Да, я считал. Мне было всё равно. Подставил тело под горячие струи воды, закрыл глаза. Резко снова открыл. За столько лет жизни в пустыне по мне крови струилось больше, чем воды. Бесконечные потоки крови.
Это вода, обычная вода. И так каждый раз стоя под душем я не мог закрыть глаза, никогда.
Пообедав уехал сразу в офис и просидел там до вечера, не охота возвращаться, так и снял бы гостиницу, но там она…
Вернулся ночью и сразу пошёл к себе. Лёг на кровать. Так и не смогу научиться спать нормально, постоянно напряжен и раздражён. Сегодня слишком много был на виду у людей. Может кто-то считает меня диким, но я такой, по-другому не могу. Дохлый номер, я не усну. Решил встать и немного выпить. Немного не получилось, пол бутылки коньяка исчезли и сознание поплыло прежде, чем я это осознал. Я откинулся на мягкие подушки.
Сложно держать себя и не накинуться на неё разделив это расстояние. Не думать об этом… Длинные, тёмные кудрявые волосы развеваются на ветру. Она как ангел, вся в белом… Наступает на песок и её ступни исчезают в нём на миг. Она была рядом каждый день, приходила каждый божий день. Тянув свою руку прикасалась хрупкими пальчиками ко мне, к раненому месту. Улыбалась и исчезала. Когда я открыл глаза после комы год назад, в которой был почти месяц меня лихорадило. Судорожно осматривал белые стены, то, что пиликало над головой. Я помню тот комок, который застрял в горле, я первый раз я захотел умереть.
Глава 4.
Все уроки я провожу еле стоя на ногах. И вчера и сегодня. Перед глазами маячил вместо учебников и детей совсем другой человек. Его не было вчера на ужине, ни кто даже не спросил и не интересовался друг у друга где же он. Только поздно ночью я слышала как ворота открылись и звук мотора, потом я уснула.
Дотянув до конца учебного дня собравшись пошла в сторону выхода. Снова идти в тот дом. В свой дом я уже не вернусь, по праву он мой и я хотела подать в суд на отчима, но Рустам мне запретил.