― Ты гадкая лгунья, ― расхохоталась Марта резким каркающим смехом. Фелисити вскочила, повалив пару табуреток. Комната наполнилась грохотом. ― Лгунья, лгунья, я не помогу лгунье даже за все золото мира. Да, убегай, убегай, пока можешь. Она уже идет за тобой!
Задыхаясь, Фелисити выскочила на улицу, получив дополнительное ускорение от слуги ведьмы. Сердце прыгало в груди, к горлу подступала горечь тошноты. Сглатывая вязкую слюну, она едва нашла слова, чтоб отпустить извозчика. Прошла вверх по улице, держась за стенки домов.
― Проклятая ведьма, ― в сердцах бросила Фелисити, когда смогла, наконец, отдышаться.
Георг будто поджидал ее. Едва Анна отошла от стен дворца, как он подхватил ее за локоть. Весь в черном, зато волосы сияют золотым пятном на солнце.
― Мари, как себя чувствуешь? Вчера бал закончился поздно.
― А ты, Георг?
Анна, приостановившись, повернулась к нему. Он стоял очень близко, настолько, что она слышала его дыхание. Вдох, пауза, выдох, вдох. Он не отрывал взгляда от ее лица, и принцесса вдруг почувствовала, как к щекам приливает краска. Георг смотрел жарко, жадно, пожирая ее глазами. Как никто до него.
― Чувствую себя, ― он отпустил ее локоть и поднял ладонь, самым кончиком пальца провел линию от ее уха, до подбородка, ― превосходно.
Анна сама не поняла, почему не отшатнулась, наверное, ее решение подумать о браке с Георгом сыграло роль. От нежного прикосновения дыхание сбилось.
Георг смотрел в зеленые колдовские глаза. Бледные изумруды чистой воды, не оторваться. Да он даже забыл, зачем пошел отловить принцессу. Кончик пальца, которым он коснулся ее лица, зудел, требуя повторить. Принц не был наивен, ему случалось влюбляться, он совершенно точно понимал, что с ним происходит. Пара недолгих разговоров, очаровательная улыбка, что еще нужно, чтобы влюбиться, когда ты молод? А ведь у него был заготовлен какой-то разговор, возможно, даже для Фелисити. Кто она вообще?
― Может, пойдем? Солнце горячее, ― принцесса сверкнула легкой улыбкой, возвращая его с небес на землю. ― Расскажешь, что такого превосходного произошло за утро.
Они шли по узким дорожкам, и Анна чувствовала себя необычно взвинченной из-за того, как близко они друг к другу, из-за того, как ее рука лежит на локте Георга, из-за того, как он второй рукой накрыл ее пальцы. Все то, что казалось естественным и обычным рядом с Оливером, приобретало совсем иной оттенок сейчас.
― Мари, ты ведь понимаешь, что мы уходим все дальше от дворца вдвоем, без сопровождения? ― негромко уточнил Георг. ― Нам лучше пойти обратно. И возвращаться по отдельности.
― Ты ведь зачем-то меня нашел, ― возразила она. ― Пойдем, когда расскажешь.
Они остановились у того самого фонтана. Георг слегка удивился – этого места не было видно ни с какого ракурса, пока не подойдешь вплотную. Анна села на бортик, и Георг занял соседнее пятно солнечного света на холодном мраморе.
― Мари, то, что я говорил, ― начал он с некоторым трудом, ― совершенно серьезно. Мы молоды, у нас больше общего, чем ты думаешь. Наш брак был бы отличным решением.
Принцесса смотрела вперед, не говоря ни слова. Ее ладонь лежала на парапете, и капли прохладной воды приземлялись у самых пальцев. Белая кожа казалась голубоватой. Не удержавшись, Георг взял ее руку в свои, поразившись ее холоду. Длинные пальцы утонули в его сухой горячей ладони. Она все так же молчала, но теперь смотрела на него. Столкнувшись с этим изучающим холодным взглядом, он едва не вздрогнул, но полоска кольца, плотно охватывающая ее мизинец, придала уверенности. Слегка улыбнувшись, Георг поднес ее ладонь к губам, согревая дыханием.
― Ты мне нравишься, Мари. И я тебе нравлюсь, иначе бы мы здесь не сидели.
― Ты забываешься. ― Анна встала, отнимая ладонь, глядя на него сверху вниз. ― Это уж слишком. Я хорошо отношусь к тебе, Георг, но не преувеличивай это.