Спустившись прямо в теплом халате, что вполне допускалось в фамильном поместье, но было неуместно в королевском дворце, приказал заварить крепкий кофе. Да, граф решил пользоваться всеми подзабытыми привилегиями мелкопоместного дворянина. И завтракать можно прямо в библиотеке за каким-нибудь приключенческим или детективным романом. Чтиво, на которое почти не оставалось времени во дворце, все оно уходило на постоянные дела и заботы, которых день ото дня становилось все больше и больше. А жил ли он вообще хоть день, жил или лишь существовал?
Сейчас он и сам не знал. Конечно, ему больше хотелось, чтобы его отъезд был не столь скоропалительным, тем не менее, радость возвращения была ослепительной, как снег за окном. А теперь все же стоит одеться и пригласить Фелисити на прогулку.
«Если быть предельно искренним, я все же немного рад, что она здесь».
Чувства чувствами, но пока Анна определяет, что у нее на сердце, неплохо иметь под боком запасной вариант. Это нечестно и даже слегка гнусно, но его привязанность к Фелисити еще не так далеко позади, а уж ее неизменно совершенное тело точно не стало менее привлекательным. Хорошо иметь ее на виду.
«Я отвратителен, ― подумал Оливер, целуя ладонь Фелисити, ― определенно».
Фелисити в светлом платье была диво как хороша. Она, как каждая истинно мудрая женщина, открыто улыбалась и непрестанно выражала восхищение замком всем своим существом. Оливер с искренним удовольствием рассказывал ей истории из собственного детства, которыми под завязку были набиты эти стены. Они смеялись и болтали так, будто и не было никакого охлаждения с его стороны, будто они любили друг друга.
Выйти на улицу Фелисити все же отказалась наотрез, несмотря на все уговоры. После долгого путешествия вновь оказаться на пронизывающем ветру отнюдь не хотелось. И даже восторженные речи графа не смогли поколебать ее уверенности.
Оливер настаивать не стал, приказал накрыть обед в малой столовой. Ему всегда здесь нравилось. Стены были обшиты теплым на вид деревом, мебель без лишних изысков – простая и крепкая, хотя и недешевая. А еще никаких лишних безделушек, коллекций ваз и прочих интерьерных излишеств. Стол с шестью стульями, камин, книжный шкаф и пара кресел у окна. Там еще стоял низенький стеклянный кофейный столик. Сидеть в мягком глубоком кресле с ногами и смотреть в окно, позабыв о раскрытой книге и остывающем кофе – это было любимое занятие графа, любимое место в замке. Окно от пола до потолка, можно наблюдать за тем, как день сменяет ночь, любоваться виднеющимися в отдалении горами.
Словом, Оливер сидел в прохладе малой столовой и имел сомнительное удовольствие смотреть на чуть брезгливое выражение на лице Фелисити. Что он там думал о том, чтобы держать ее запасным вариантом?
― Что не так? ― Оливер сцепил пальцы в замок под столом, скрывая жест раздражения.
― Все в порядке. ― Лицо ее разгладилось, но из глаз выражение не ушло. ― Как думаешь, мы здесь надолго?
― В каком смысле?
Фелисити промолчала, пригубив вино. Весьма недурное.
Оливер, впрочем, также хранил молчание, по его лицу было невозможно прочитать, какие эмоции вызвали в нем ее слова. Может, она слегка перегнула палку?
― Просто если бы тебя сейчас не было рядом, если бы ты был занят, что бы делала я?
Оливер недоуменно приподнял брови и молча порадовался, что недавно позавтракал – разглагольствования Фелисити кому угодно аппетит перебьют. Еще и отвечать что-то нужно.
― Я только хочу сказать, что никого тут не знаю, ― не дождавшись отклика, продолжила мысль Фелисити. ― Если бы ты познакомил меня со своими друзьями, я была бы занята чем-то.
― Почитай, ― с нажимом сказал Оливер. ― Вышей гладью подушку, выучи иностранный язык, покатайся верхом, поохоться в моем лесу, займись стрельбой из арбалета. ― Фелисити хлопнула глазами. ― Пока никакой светской жизни не жди. Да ее в целом тут нет. Ты знала, куда едешь, моя дорогая. Решение было принято несколько скоропалительно, тем не менее, ты могла передумать в любой момент. Тебя ведь должно интересовать что-то, кроме визитов подруг.
Он смотрел на девушку напротив изучающе, будто видел впервые. Пожалуй, так и было. Он смотрел на нее и прежде, но обстановка к разговорам не располагала. Когда они только встретились во время его визита в Октилию, Фелисити показалась ему весьма образованной девушкой с легким характером и не слишком тяжелым поведением. В том, что уже бывала замужем, она призналась сразу, так же, как и в том, что вполне уже окончила свой траур. Он был очарован и покорен, хотя едва ли восхищен. Но, без сомнения, в какой-то мере влюблен и рад снизошедшему чувству. Только и всего. То, что он видит теперь, совсем иное. Теперь она перед ним, теперь она в его доме, такая, какая есть, во всех подробностях, в том числе неприглядных. Во многом.